В Афганистане, в «Черном тюльпане»

В Афганистане, в «Черном тюльпане»

Художественная повесть о походе объединенных сил Файзабадского полка и Кундузской дивизии на «Зуб» — укрепрайон с семью этажами обороны. В тяжелых условиях, усугубленных предательством, равнодушием руководства к жизни личного состава, голодом (кончился сухпай), солдаты выполнили свой долг. Укрепрайон был взят.

Жанр: О войне
Серии: -
Всего страниц: 98
ISBN: -
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

В Афганистане, в «Черном тюльпане» читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Васильев Геннадий Евгеньевич

В Афганистане, в «Черном тюльпане»

Узловатые петли потертой портупеи лежали на дощатом полу, неровном, сложенном из тонких, карликовых половиц — коротких досок из обшивки гранатных ящиков. Тут же блестели зеркальными боками консервные банки. Бумажные пачки патрон, похожие на пачки махорки, лежали в складках солдатского одеяла.

— Какое свинство! — Андрей Шульгин, лейтенант рейдовой роты отдельного файзабадского полка, прозванный уже «старым лейтенантом» за полугодовую задержку в звании, развел руками перед туго набитым вещевым мешком. — Скажите, пожалуйста, как можно воевать таким навьюченным? Как гоняться за босыми «духами»?

Немногословный Орлов усмехнулся, поправил на спине радиостанцию со скрюченной ревматической антенной, тронул пухлые подушечки перевязочных пакетов:

— Волка ноги кормят.

Со стен за сборами равнодушно следили плакаты, наклеенные вкривь вкось на картонных стенах вместо обоев. Плакатов было в изобилии в убогой тесной комнатенке, сооруженной из обшивки снарядных ящиков и коробочного картона в одном из углов большой брезентовой палатки. За отсутствием обойного материала навязчивой агитацией обклеили все стены командирского кубрика, и небрежно висели косо налепленные опрокинутые трибуны с опрокинутыми графинами и опрокинутым толстощеким оратором, читающим по невидимой, тоже опрокинутой бумажке:

«ЗАВТРА РАБОТАТЬ ЛУЧШЕ, ЧЕМ СЕГОДНЯ!

СЕГОДНЯ — ЛУЧШЕ, ЧЕМ ВЧЕРА!»

Опрокинутые золотые звезды держались крепко, не падали. Бумажные трибуны наплывали на честные бровастые лица, бесцеремонно падали на тучные фигуры в безупречных гуталиновых костюмах, и перевернутый на плакатах размах пятилеток сыпался вниз по чистой голубизне неба, как в песочных часах.

По плакатам изредка бежали косые, веселые, будто пьяные строчки шариковой пастой:

ЭКОНОМЬ САХАР, ПОДЛЕЦ!

ИНАЧЕ БУДЕШЬ ПИТЬ ТОЛЬКО ЧАЙ.

НЕ ДЕЛАЙТЕ ИЗ СНА КУЛЬТ!

МЫСЛЕЙ НЕТ — ОДНИ СЛЮНИ.

Кое-где виднелись и вовсе неприличные словечки, легкомысленно бежавшие по суровой простоте ленинских кепочек.

По толстокожим буквам помидорного цвета — «РЕШЕНИЯ ХХV СЪЕЗДА — В ЖИЗНЬ!» — бежала простенькая будничная мысль:

«В СОЮЗЕ ВОДКА БЕСПЛАТНАЯ. ТРИ РУБЛЯ — НЕ ДЕНЬГИ!»

А на пейзаже среди цветов и бабочек, с частоколом дымящих труб на горизонте, олицетворяющих союз природы и советской промышленности, только что появилась новая надпись:

«26 марта 1984 года. Вырвем у духов «Зуб».

Шульгин, только что намусоливший эту фразу, бросил ручку.

— Не получается из войны балета, — он натянул на плечи горную ветровку с капюшоном. — Что это за война, скажите пожалуйста! Бег в мешках!

Сдавленно взвизгнули лямки вещмешка, стянутые в узел.

— Ну, что это? — развел руками Шульгин. — Мы навьючены до отказа, по тридцать-сорок килограмм валим на плечи, а противник в одной рубашке до пят навыпуск. Он же, зараза, с одной пачкой патрон порхает вокруг нас. А мы броненосцы какие-то против этих козлов горных. И в чем толк — ноль…

Офицеры надели брюки, стянутые резинками на коленях и щиколотках. Нырнули в зеленую чешую бронежилетов. Набросили плащ-накидки. Сверху радиостанции. И венец всему — потрепанные русские ушанки со сваленным серым мехом. Фигуры потеряли изящество, огрубели, будто сработанные топором.

— Грациозен, как снежная баба, — Шульгин шагнул пару раз ватной походкой, неуклюже махнул рукой. — И вообще… Чувствую себя бабочкой, наколотой на булавку.

Ничто уже не задерживало офицеров в разоренной комнатке. Они в последний раз проверили снаряжение, уложили карты, достали по сигарете, размяли тонкие тугие тельца. Тоскливо повисла в воздухе газовая кисея дыма. Офицеры встали и вышли. Пухлый розовый палец с плаката ткнул их в спину:

«Работать лучше, чем вчера!..»

Указующий палец был без мозолей.

2.

В аэропорт рейдовые роты выдвигались пешком. Файзабадский полк стоял на излучине горной реки Кокчи уютной полковой деревенькой. Дымились трубы полковой баньки и пекарни, блестели, словно серебряные, покатые крыши клубного ангара, столовой, складов, хлопали на ветру белые простыни возле госпиталя. Полковая деревенька дышала завидным покоем.

Приятно было возвращаться сюда после изнуряющих рейдов к бражным застольям в прокуренных, тесных, самодельных каморках, где вместо скатертей стелились газеты, вместо тарелок гремели жестью консервные банки, а традиционные полсотки самогона наливались в необъятные солдатские кружки и терялись в их глубине мутной слезой.

Аэропорт, где размещалась вертолетная эскадрилья, сопровождающая все операции полка, стоял на другой стороне реки, и до его территории с полкового берега можно было добросить камнем через кипящие речные буруны. Но вдоль дороги, проложенной от полкового КПП до первого шлагбаума охраны аэропорта, лежал афганский кишлак.

Глухие дувалы кишлака выглядели угрюмо, неприветливо. Афганцы из кишлака держались всегда настороженно и гостеприимством не отличались.

Они жили на опасной черте водораздела этой затянувшейся войны, в нейтральной ее полосе, рискуя оказаться втянутыми на ту или другую сторону. Поэтому отношения с местными у полковых старожилов не складывались. Афганцы других отдаленных кишлаков были гораздо дружелюбнее, приветливее, любопытнее. Местные афганцы смотрели на «шурави» угрюмо.


Еще от автора Геннадий Евгеньевич Васильев
Я из тех, кто вернулся

Афганистан, 80-е годы… Мотострелковая рота файзабадского полка выдвигается в рейд. И не знает еще замполит роты лейтенант Андрей Шульгин, что он и его бойцы уже списаны со счетов делягами из штаба; что уже продана – и продана задорого – информация о передвижениях роты полевому командиру Басиру. Шансов выжить у подразделения – никаких. Но пока бойцы спокойны. Отделения выдвигаются на указанный рубеж. Никто не думает о смерти, надеясь, что в этот раз обойдется без потерь. Но рота уже на прицеле у сидящих в засаде «духов».


Рекомендуем почитать
Голыми глазами

Алексей Алёхин – поэт, критик, прозаик. «Голыми глазами» – очень разнообразная книга. И жанрово – от мимолетной зарисовки до психологической новеллы. И пространственно – в нее вовлечено полмира, от русской и среднеазиатской глубинки до Нью-Йорка и Китая. И во времени – от 30-х годов минувшего века до сегодняшнего дня. Погружаясь в этот сотканный из тончайших деталей и полный парадоксов мир, читатель совершает путешествие – настолько же реальное, насколько фантастическое.


Стихотворения

Необычайно красивые стихотворения Адама Мицкевича – известного польского поэта-романтика – привлекают читателей красотой пейзажей Крыма, стремлением к свободе, незримыми духовными связями с историческим прошлым.


Мы с сыном в пути

В предлагаемый читателям сборник одного из крупнейших иранских писателей Эбрахима Голестана вошло лучшее из написанного им за более чем тридцатилетнюю творческую деятельность. Заурядные, на первый взгляд, житейские ситуации в рассказах и небольших повестях под пером внимательного исследователя обретают психологическую достоверность и вырастают до уровня серьезных социальных обобщений.


Мертвый попугай моего соседа

В предлагаемый читателям сборник одного из крупнейших иранских писателей Эбрахима Голестана вошло лучшее из написанного им за более чем тридцатилетнюю творческую деятельность. Заурядные, на первый взгляд, житейские ситуации в рассказах и небольших повестях под пером внимательного исследователя обретают психологическую достоверность и вырастают до уровня серьезных социальных обобщений.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Маленький курьер

Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.