В Афганистане, в «Черном тюльпане» - [2]

И наши солдаты опасались проходить вдоль кишлака пешком, в одиночку, терпеливо дожидаясь попутных машин. Это было одно из неписаных полковых правил, продиктованных чувством самосохранения.

Сейчас солдаты шагали вдоль глинобитных дувалов огромной полковой массой, заполнившей каждый метр дороги, и могла эта масса выплеснуть столько огня, что снесло бы огненным смерчем, сравняло с землей любой враждебный кишлак. Страшна была эта масса своей военной мощью. Каждый понимал это, и каждый, слившийся с этой страшной мощью, чувствовал исходящую от нее грозную силу.

Армия, числившаяся в армаде советских войск сороковой…

Ограниченный контингент советских войск в Афганистане.

К сожалению, ограниченный…

За шлагбаумом аэропорта тянулись деревянные модули файзабадских летчиков и длинная взлетная полоса, похожая на обычную пыльную грунтовую дорогу. В Файзабаде взлетную полосу не мостили металлической чешуей или бетонными плитами, как это обычно делалось во многих афганских аэропортах. Все здесь было попроще, естественней…

Перед посадкой на вертолеты всех офицеров вызвали к «Первому». Такой неизменный позывной был на многих операциях у полкового командира, молодого коренастого подполковника с фамилией почти нарицательной — Сидоров. Он сменил недавно перемещенного в Баграм бывшего командира файзабадского полка подполковника Рохлина.

И сейчас стоял этот нарицательный Сидоров перед своими озабоченными офицерами, по-мужицки расставив ноги, набычив шею, переполненный какой-то шальной молодецкой удалью.

— Ну, что, товарищи офицеры, — ухмыльнулся Сидоров и выложил свою привычную формулировку, — пионеры, дипломаты на веревочках, — Сидоров крутанул кулаком, — сегодня мы, наконец, сделаем то, что еще никому не удавалось.

Сидоров нервно повел плечами, энергично прошел вдоль строя, дерзко глядя каждому в глаза.

— Начинаем штурм высоты, обозначенной «Зубом». Штурм самого укрепленного в нашей местности района с семью этажами обороны.

Сидоров сжал пальцы в кулак.

— Вы знаете, что взять боем этот укрепрайон безуспешно пытались все поколения сменного состава нашего полка. Три раза попытки обернулись трагически. Три раза наш полк понес тяжелые кровавые потери живыми, замечу всем, людями и неодушевленной техникой…

Упрямая складка пересекла лоб подполковника.

— Сегодня наступила наша очередь.

Сидоров круто развернулся через плечо и улыбнулся нервной полуулыбкой:

— И первый наш ход противнику очень не понравится. Я, подполковник Сидоров, принял командирское решение предварить нашу операцию неожиданной высадкой вертолетного десанта, который сегодня же, через несколько часов, соединится с десантами всего нашего полка и батальонов соседней кундузской дивизии. Соседи уже в воздухе.

Сидоров вздохнул.

— Так-то, товарищи офицеры. Противник привык к мысли, что мы не десантники, а пехота, приземленная к проходимым частям местности, которая с вертолетов с неба не сыплется, а всегда липнет животами к бронетехнике. Но сегодня, через 15 минут, ровно в 4.30 мы десантируемся без парашютов, без бронетехники, без артподготовки в самое неожиданное для духов место — в тыл вышеназванной высоты, обозначенной на карте отметкой 2.7. Рядом с указанной высотой на площадке, выбранной для десантирования, не имеется ни укреплений, ни близлежащих кишлаков, ни укрепившихся бандформирований. Разворачиваемся всем полком на чистой и обеззараженной от духов местности. Как на собственной ладони… В полной безопасности всему личному составу…

Сидоров подмигнул офицерам. Он гордился взвешенным оперативным планом, разработанным совместно со штабом кундузской дивизии.

Действительно, все прежние попытки штурмов вязли в первых боях на далеких подступах к высоте. Несколько пройденных с боями километров до «Зуба» обескровливали рейдовые роты, лишали их сил и боезапасов. Теперь же операция начиналась стремительным «ферзевым» броском через все поле игры, и это было в духе подполковника Сидорова, чувствующего себя не обставленным фигурами осторожным запуганным королем, а свободно фланирующим, наглым ферзем, которого всегда следует опасаться.

— Ну, что, пионеры, герои афганской революции, — усмехнулся Сидоров, — принимаемся за дело! Сегодня мы идем в гости к самому Басиру — главарю крупнейшей банды горного Бадахшана. И если мы его сделаем этого Басира, — Сидоров крутанул мощным кулаком, — этого некоронованного короля ближайших окрестностей, останется только разная мелочь на закуску…

Сидоров подошел к офицерам вплотную, хлопнул по плечу лейтенанта Орлова:

— Авангардная группа нашего десанта сформирована из лучших солдат передовой роты нашего полка. Эта группа обеспечит надежным прикрытием высадку всего полка. Командует группой лейтенант Алешин.

— Никак нет, — возразил лейтенант Орлов. — Командует группой лейтенант Шульгин.

— В чем дело? — недовольно спросил Сидоров, брови у него угрожающе поползли вниз.

— У лейтенанта Алешина сложные семейные обстоятельства, — пояснил Орлов. — Вместо командира взвода с группой пойдет замполит роты.

— Какие еще семейные обстоятельства? — рассердился Сидоров и рубанул наотмашку рукой, — у офицера на войне не может быть никаких семейных обстоятельств. Повторяю…