Когда бригадир Тирни подошёл к ним незадолго до полудня, Джубал Скотт и Дрейк Хоф находились на обочине дороги, держа в руках лопаты, но не пуская их в ход.
— Скотт, — обратился бригадир к Джубалу. — Тебе пора выдвигаться.
— Я же сказал, что поработаю до трёх.
Тирни ткнул пальцем в низкие хмурые тучи, самые крупные из которых были окрашены понизу цветом свежеперевернутых комьев земли. Небольшие круглые снежинки то и дело, кружась, опускались вниз.
— Если так и дальше пойдёт, ты будешь жалеть, что задержался. Давай же. Увидимся в понедельник.
— Эй, Джон, — встрял Дрейк Хоф. — Я тоже не прочь смотаться пораньше сегодня. Мне надо сгонять кой-куда.
— Кой-куда? Я скажу, куда тебе стоит сгонять. В бюро безработных.
Джубал Скотт взял свою лопату и с громким лязгом закинул её в кузов своего грузовичка «интернейшнл», припаркованного дальше по дороге. Грузовичку было восемь лет и обошёлся он Джубалу в целых сто пятнадцать долларов. Джубал купил его у сослуживца четыре месяца назад и только-только рассчитался за него. Чтобы отпраздновать это событие, он решил совершить поездку на север и повидаться с дочерью Келли. Джубал расстался с женой Линдой, и та вернулась к своей семье в Мэн, забрав с собой их общую дочь. Джубал не виделся с дочерью уже три года. Подпрыгнув, грузовичок выехал с заросшей высокой травой обочины на дорогу. Джубал посигналил и несколько ребят из его бригады приподняли свои кепки на прощанье.
Джубал вёл грузовичок, слегка опустив боковые стёкла, чтобы не запотевало лобовое стекло. В образовавшиеся щели со свистом и воем задувал ветер. Кутаясь плотнее в джинсовую куртку, Джубал натянул вязаную шапку на уши и накинул на ноги плед. В «интернейшнл» не было обогревателя, поэтому в кабине было невыносимо холодно. Спустя час такой езды правая стопа Джубала стала единственной частью тела, которая не успела замёрзнуть. Железные педали пульсировали от стойкого тепла, непостижимым образом идущего от работающего двигателя. Джубал ощущал тепло металла сквозь подошву ботинка.
Он обдумывал, что скажет, когда окажется на пороге у Линды. Когда в октябре у него возникла идея совершить эту поездку, он первым делом написал письмо Линде, чтобы сообщить ей, что планирует приехать и надеется, что ему будут рады. В конверт с письмом он вложил пять долларов, чтобы произвести приятное впечатление на Линду, когда он объявится у неё на пороге.
Опуская письмо в почтовый ящик, Джубал на миг ощутил тревогу, пытаясь припомнить, когда в последний раз высылал деньги. Он помнил, что точно не посылал денег в августе и сентябре, когда все средства пошли на то, чтобы рассчитаться за машину. Может, в июле? Джубал точно помнил, как положил в конверт десять долларов, а также небольшой сувенир для Келли – хвостовое перо сокола. В худшем случае он выслал деньги в июне, в последних числах месяца, так что можно считать это почти июлем.
Джубал обещал Линде высылать деньги регулярно, но с выполнением обещания были проблемы. У него годами не ладилось с работой – работу ему почти не предлагали. Он настолько отвык от привычки посылать деньги, что когда ему удавалось устроиться на работу, зачастую забывал вложить в конверт пару долларов. Джубал старался не слишком думать о том, что сделал или не сделал для Линды с Келли – подобные размышления тревожили его и лишали сна. В конце концов, в мире полно людей, которые ни на секунду не задумываются о том, чтобы хоть что-то сделать.
Было ещё рано, но день тускнел, затягиваясь коричневатой дымкой. Снег всё никак не шёл по-настоящему, но к тому моменту, как Джубал пересёк границу между Нью-Гемпширом и Мэном, дорога подёрнулась белой поволокой, задуваемой поперёк шоссе. Джубал так замёрз, что у него лицо задубело. Мороз пронизывал до мозга костей. Было очень просто соскользнуть в отупляющий транс, продолжая автоматически вести машину, отключившись от того, чем заняты руки на руле или правая стопа на педалях.
Джубал глубоко погрузился в этот зимний транс, когда сильный боковой порыв ветра, внезапно налетевший из-за сосен и пронёсшийся по шоссе, ударил грузовичок сбоку. Порыв ветра был настолько сильным, что грузовичок едва не съехал с дороги, и на пару ошеломляющих мгновений колёса оказались на обочине. Мелкий гравий из-под колёс стучал по днищу машины, пока испуганный Джубал сражался с баранкой. Ветер стих и Джубалу удалось вернуться на свою полосу. В ушах отдавался бешеный пульс, а лицо покрылось потом, холодным и липким. Джубал испуганно оскалился, сам не замечая этого.
Десять минут спустя он увидел на обочине дороги мужчину и тут же сбросил скорость, останавливаясь без всяких раздумий. Джубал проехал мимо незнакомца, остановившись в десяти метрах впереди и подождал, пока попутчик доберётся до машины. Незнакомец открыл дверь и забрался внутрь, захлопнув её за собой. Движения его были скованными, словно все суставы его задубели от холода.
— Холодновато для прогулки, — заметил Джубал. — У вас, наверное, зад отмёрз.
— Ваша правда. Хвала Иисусу за то, что вы меня подобрали. И вам хвала тоже, — незнакомец вытер мокрое от снега лицо тыльной стороной ладони.
