Реджинальд Кларк, тринадцатилетний сын американского инженера, шел по поселку под молодыми, густо насаженными кленами. Длинная улица поселка была пуста: на всем ее протяжении, кроме Реджинальда, но было видно ни души.
Маленькие кирпичные коттеджи, с верандами, заросшими диким виноградом, одинаковые как папиросные коробки, тянулись по обеим сторонам.
Все были на работе, и только дети играли в палисадниках, среди цветочных клумб и грядок с помидорами.
Реджи шел к Гартману. Он делал большие шаги и внимательно смотрел себе под ноги.
Если он ни разу не наступит на черточки между тротуарными плитками, то мисс Гартман действительно такова, как о ней говорят.
Если же он ошибется, то сна похожа на обыкновенных русских девчонок, которые так удивленно рассматривают его очки, не умеют кататься на роликах и не знают, что такое «гольф».
Вчера вечером, когда он играл с отцом в теннис и перепрыгнул через ограду за упавшим в траву мячом, Таимо него промчались два велосипедиста.
Одни из них был главный прораб плотины Гартман, рядом на дамском велосипеде ехала какая-то девчонка. Она сидела, пригнувшись к рулю. Реджи успел рассмотреть только ее длинные голые ноги, вращающие велосипедные педали, и красный треугольник пионерского галстука.
Гартман, не уменьшая хода, снял с головы тюбетейку и помахал ею в воздухе. Через минуту велосипедисты скрылись за водонапорной башней. Отец сказал, что мисс Гартман отлично держится на велосипеде и что хотя ей только тринадцать лет, но она прекрасная шахматистка и обыгрывает даже Файфера, и что она хорошо говорит по-английски, так как отец постоянно берет ее с собой в заграничные командировки. Если б Реджи с ней познакомился, то ему не было бы так скучно в этой стране. Но она настоящая маленькая большевичка, и поэтому к ней надо относиться осторожно — ведь никогда не знаешь, что могут придумать эти большевики.
Вот почему Реджинальд Кларк так внимательно смотрел себе под ноги, что чуть не наткнулся на двух девушек в кепках и ватных штанах. Девушки со смехом уступили ему дорогу. Это были бетонщицы, которые шли на плотину.
Из-за них он наступил на черту, но это была трещина, так что это не считалось.
Он будет катать мисс Гартман в своем автомобиле, это уж непременно.
Он научит ее играть в теннис и будет ей рассказывать про колледж Харроу, где мальчики были такие шалуны, и про то, как он жил в Канаде.
Дом Гартмана стоял в самом конце Турбинной улицы — дальше уже начиналась степь, шли поля кукурузы и подсолнечника.
Реджи был доволен собой: он ни разу не наступил на черту — это было не так легко.
Он приоткрыл голубую деревянную калитку и пошел к веранде по песчаной дорожке между клумбами.
Возле дома стояла босая женщина в белом платке, завязанном под подбородком. Подняв кверху лицо и обращаясь не то к небесам, не то к крыше дома, она кричала:
— Валечка, Валя, идить до телехвону…
«Надо будет посмотреть в словарь, что такое до телехвону», подумал Реджи, старательно изучавший русский язык.
Он поднялся на веранду.
Как было тут хорошо и прохладно! Сквозь густо разросшиеся виноградные листья пробивались солнечные пятна; они дрожали на влажном, только что вымытом цементном полу.
Реджи постучался в полуоткрытую дверь.
Тишина.
Он вошел в комнату и оглянулся.
На окне была спущена штора лимонного цвета, и солнечная желтизна лежала на всех предметах: на бутылках с вишнями, которые стояли в углу, на клавиатуре рояля, на чертежах, наваленных на огромном столе.
К стене была приклеена длинная полоса бумаги, где некрасивыми, кособокими буквами была сделана какая-то надпись, а под ней, в веревочной сетке, подвешенной на гвоздике, тихонько раскачивался большой мяч.
Мяч раскачивался, как если б это была не комната, а пароходная каюта.
Но все остальное спокойно стояло на своих местах, и Реджи подумал, что это очень странно.
Он вышел на веранду и остановился на ступеньках.
Он подумал, о том, как у русских все странно.
Такой большой начальник, как Гартман, и у него нет мягкой мебели и ковров, и совсем нет картин, если не считать Ленина, который не картина, а портрет, и этот раскачивающийся мяч…
В эту минуту он услышал ней-то смех и слова, сказанные откуда-то сверху на отличном английском языке:
— Вам нужен инженер Гартман.
Реджи поднял голову. Солнце било прямо в очки, и он только через минуту разглядел какого-то мальчишку, который сидел на перилах чердачной лестницы, под самой крышей.
Мальчишка съехал по перилам вниз и, улыбаясь, стоял перед Реджи. Мальчик был одет в коротенькие черные трусики и желтую майку, полосатую как спина зебры.
Он стоял босой, и по его смуглой ноге текла струйка крови.
На щеке у него тоже красовалась свежая царапина.
Маленький фотоаппарат висел у мальчишки через плечо.
— Вы поранили себе ногу, — сказал Реджи, указывая на кровь.
— Ерунда, — ответил мальчик, — я расцарапал себе ногу там на крыше, когда хотел сфотографировать поселок с нашей печной трубы.
— Меня зовут Реджинальд Кларк. Я хотел бы видеть кого-нибудь из семьи мистера Гартмана, я принес гидротехнические журналы.
Мальчик сказал, что его зовут Валя
Мальчик сказал, что его зовут Валя, что он живет у Гартмана и передаст журналы.