Вот, чего они хотели.
Слова кружились в голове Софи, когда она мчалась вверх по винтовой лестнице, считая шаги, пытаясь угадать, какую дверь открыть.
Первая ручка, которую она попробовала, была заперта.
Другая открылась в темноту.
Третья открыла путь, пылающий жуткими синими подсвечниками с белфаером.
Пол затрясся, когда она засомневалась, и потоки пыли посыпались с потолка, царапая горло и не давая дышать.
Она последовала за пламенем.
Назад и вперед ползли коридоры — осторожный лабиринт, разработанный, чтобы обмануть. Проглотить. Разделить.
Дрожь росла с каждым шагом, становясь тоньше, но ощутимее.
И слишком далеко.
Никто не почувствует пульсацию, когда волны наберут скорость.
Они были слишком сосредоточены на праздновании.
Слишком застряли в их предполагаемой победе.
Слишком доверчивы.
Слишком слепы.
Слишком поздно.
Земля грохотала сильнее, первые трещины испещряли камни.
Вот, чего они хотели.
— Это кошмар безопасности! — проворчал Сандор, держа свою огромную серую руку на большущем черном мече.
Его писклявый голос напомнил Софи больше говорящую мышь, чем смертоносного телохранителя.
Несколько чудес промчались мимо, и Сандор потянул Софи ближе, когда хихикающая толпа скакала, чтобы хлопнуть наполненные леденцами пузыри, плавающие около мерцающих кристаллических деревьев. Вокруг них, по атриуму, пробегали покрытые конфетти дети в своей янтарно-золотой униформе Уровня Три, накидки разлетались, когда они ловили снэки и бутылки ягодного сока и складывали обернутые в мишуру подарки в длинные белые шапочки, свисающие с общих шкафчиков.
Празднование окончания Промежуточных Тестов было традицией Академии Ложносвет… вряд ли это являлось нависшей гибелью, которую воображал Сандор. И все же, Софи понимала его беспокойство.
Все родители бродили по украшенным лентами залам.
Многие лица она не узнавала.
Любой из них мог быть мятежником.
Злодеем.
Врагом.
Сандор наблюдал, как Софи вырывала ресницы — ее нервная привычка вернулась с полной силой.
— Ничего не произойдет, — пообещал он, убрав ее светлые волосы за ухо удивительно мягким прикосновением для воина-гоблина семи футов ростом.
То, что Сандор был рядом, определенно помогало… особенно после того, как они почти его потеряли во время сражения на Горе Эверест. И Сандор больше не был единственным гоблином в Ложносвете. Каждому из шести отделений в главном здании кампуса назначили его собственный патруль с двумя дополнительными подразделениями, внимательно наблюдающими за обширной территорией.
У Совета тоже была дополнительная защита, следующая за ними повсюду в Потерянных Городах.
Им приходилось.
Огры все еще угрожали войной.
И в течение этих трех недель, с того времени как Софи и ее друзья вернулись из укрытия Черного Лебедя, Невидимки опалили главные ворота Святилища и ворвались в регистратуру в Атлантиде.
Софи только могла предположить, что мятежники надеялись получить из секретной прерогативы эльфов об охране животных… они, очевидно, не знали, что она убедила Совет отпустить на свободу драгоценных аликорнов. Но нападение на регистратуру осталось тайной. Члены Совета вели тщательный учет каждого эльфа, когда-либо родившегося, и никто не сказал бы ей, если бы какие-то файлы были изменены или украдены.
Пузырь лопнул над головой Софи, и Сандор поймал коробку Преттельза.
— Если ты собираешься их съесть, то сначала я должен проверить их, — сказал он ей.
Широкий, плоский нос Сандора не учуял токсинов в ореховых леденцах, но он настоял на том, чтобы исследовать значки-булавки, перед тем как передать их ей. В каждой коробке Преттельза был специальный предмет для коллекционирования, и в прошлом Черный Лебедь использовал их, чтобы посылать Софи сообщения.
Он извлек крошечный бархатный мешочек, и Софи поймала себя на том, что сжимает свое ожерелье с лекарством от аллергии. На нем все еще был серебряный мунларк, который повесила туда Калла… напоминание о друге, которого она потеряла, и о символе роли, которую она должна была выяснить, как играть.
— Похоже, все хорошо, — сказал Сандор, вручив ей маленькую значок-булавку бубри (странная черная птица с ярко-желтыми перьями на хвосте). — Не могу представить, что это означает что-то важное.
Софи тоже не могла. Тем более что Черный Лебедь был раздражающе молчалив.
Никаких записок. Никаких намеков. Никаких ответов во время их кратких встреч.
По-видимому, они «перегруппировывались». И это занимало все время.
По крайней мере, Совет делал что-то — создавал гоблинские патрули и пытался устроить Мирный Саммит с ограми. Черный Лебедь должен, по крайней мере, делать…
На самом деле Софи не знала, что они должны были делать.
В этом-то и состояла проблема, что ее друг присоединился к врагу.
— Вот ты где! — произнес знакомый голос позади нее. — Я начинал думать, что ты бросила нас.
Глубокий, четкий акцент был мгновенно узнан. И все же, дразнящие слова заставили Софи обернуться и обнаружить другого мальчика.
Фитц выглядел столь же милым, как и всегда, в своей красной униформе Уровня Пять, но его прекрасная улыбка не дошла до фирменных бирюзовых глаз. Недавние открытия были огромным ударом для всех ее друзей, но Фитц воспринял это тяжелее всего.
