Прильпе земли душа моя

Прильпе земли душа моя

С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.

Жанры: Современная проза, Поэзия
Серии: -
Всего страниц: 13
ISBN: 978-5-91627-070-9
Год издания: Не установлен
Формат: Полный

Прильпе земли душа моя читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Проспали, продремали
Небесное Царство!
Прошел наш век ни за́ что!
Чем-то нам будет
Господу Богу подъявиться?
Чем-то нам будет
Пред Господом оправдаться?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Уж и нонече на сем свете
Все книги сгасли;
Одна книга не угасла:
Святое Его Евангелие.
Уж и чтет эту книгу
Иван да Креститель;
Он чтет ее, а сам плачет:
«Господи, Господи!
Прости души грешные,
Многогрешные, беззаконные!»
Стих о трех дарах
(«Русские народные песни, собранные П. Киреевским»)


screen_image_4_113_128

Наталья Горбаневская. Москва, июнь 1992.

Автор Владимир Перельман.


«Огонь в печи почти погас…»

Огонь в печи почти погас,
чуть-чуть чуть-чуть трещат поленья.
Еще не про́бил правды час,
еще не смыто преступленье.
Еще над сонными горами
не протрубили судный день,
и в город всё идут с дарами
от обнищалых деревень.
Холодный синий дым над домом
в прозрачном воздухе стоит,
и по знакомству незнакомым
Господень ангел говорит:
Еще не смыто преступленье,
еще не про́бил правды час,
еще трещат в печи поленья,
хотя огонь уже угас.

«Колокола и купола…»

Колокола и купола,
и ранним-ранним утром
уходят те, кому пора
в далекую дорогу.
Колокола подвязаны,
и купола подрезаны,
и возле пристани во льду
черные лодки.

«Свело мне руки водою ледяной…»

Свело мне руки водою ледяной,
за красным солнцем, в колодце отраженным,
спускаюсь в полдень, и небо надо мной
дрожит, дрожит и кажется тяжелым.
За первым кругом откроется второй,
но я пройду их девять раз по девять,
чтоб вычерпать березовой корой,
что суждено мне в этой жизни сделать.
Летит бадейка, цепью прогремев,
и кверху подымается пустая,
моя свобода, прощальный мой припев,
колодезная песенка простая.

«Смиренно опущу глаза…»

Смиренно опущу глаза
перед чужими чудесами
на полчаса, и полчаса
стою, как мальчик под часами.
Не отведу притихший взор
от краешков своих ботинок,
в руке цветы сомну, и сор
войдет в неравный поединок
с летящим ветром, лепестки,
со мной расстаться не желая,
на тыльной стороне руки
зацепятся, как неживая
рука цепляется за то,
что ухватила перед смертью, —
за руку друга, за пальто,
за пуговицу, за бессмертье.
Так с непокрытой головой,
обсыпанная лепестками,
я срок свой получасовой
стою, как мальчик под часами.
Выстаиваю полчаса,
покрытая цветочным сором,
разглядываю чудеса
полуприкрытым сонным взором.
И, как ладошка неживая,
уже лишенная тревог,
еще лишенная свечи,
еще откинутая косо,
отбывши под часами срок,
уже чудес не ожидаю,
и кто-то задает вопросы,
а кто-то шепчет мне: – Молчи.

«О жизнь моя, междометие…»

О жизнь моя, междометие,
о нечленораздельная,
о смерть моя незаметная
осеннего растения.
Что, дорывалась распятия?
Что, добивалась плахи?
Оборванная и смятая
нитка из рук у пряхи.
О пряжа Господа Бога,
священная паутинка,
растоптана и убога,
на подошве чьего ботинка?
О жизнь моя – не выговорить!
О смерть моя – ну и что?
А вы говорите, это вы говорите,
что ничто ни из чего и в ничто…

«От возраста дошкольного…»

От возраста дошкольного
до звона колокольного,
до звона погребального
от вас я не избавлена,
советчики, попутчики,
раскормленные лучники,
худые арбалетчики,
с меткою на плечике,
дьявола разведчики.
Но в звоне том, но в том году
я дымом к небесам взойду,
взойду, как дым, в небесный храм,
а вы долой, домой, к котлам,
к своим котлам, несчастный хлам.

«Сверчок поет в Сочельник…»

Сверчок поет в Сочельник,
в январский понедельник,
и звон колоколов
плывет среди сугробов,
едва-едва затронув
их краешки крылом.
Поет сверчок в Сочельник,
молчит мой гость случайный,
а звон колоколов
в глубоком снеге тонет,
в высоком небе тает,
в пространстве без углов.
Зато в углу у печки
сверчки, как человечки,
стрекочут, а кругом
и тает звон, и тонет,
но на прощанье тронет,
коснется нас крылом.

«Не сокруши меня Ты, Господи…»

Не сокруши меня Ты, Господи,
не проиграй меня в очко,
не прогони бродягой по свету
идти, не веря ни во что.
Ты, что по морю яко по суху
прошел, ступая широко,
не опусти меня без посоха
в земных страданий решето.
Ты, Боже, Сыне Человечий,
коли решил на эти плечи
ярмо с бубенчиком надеть,
не отпусти меня свободной,
не попусти в ночи холодной
душе моей заледенеть.

«Горсточку воды…»

Горсточку воды
в форточку плесну,
мокрые следы
к нецветному сну,
легких горемык
одинокий сон,
вдруг ужасный крик
изо всех окон,
изо всех дверей
пеши, на конях
девушка, еврей,
конюх и монах,
мальчик на осле,
клоун колесом,
и по всей земле
прерван тихий сон,
и со всех сторон,
изо всех окон,
как последний стон,
благовеста звон.
Изо всех окон
благовеста глас,
и со всех икон
выцветает Спас,
попроси, проси:
«Господи, спаси,
на святой Руси
мимо пронеси!»
Но иконный лик
изо всех ворот,
словно восьмерик
на восемь сторон,
словно четверик
на восьмерике,
где безглавый крик
на одном крюке,
где везде окрест,
с четырех сторон
на незримый крест
карканье ворон.
Крест-то кто-то сдал
на металлолом,
стал его металл
скошенным крылом,
белый бомбовоз
над землей кружит,
а земля без слез,
ти́хонько дрожит,
а земля без слез,
как побитый пес,
а по ней враскос
тень его колес.
Что́ вам нелегко?
Просто Страшный суд,
просто никого
больше не спасут,
тень его хвоста,
круче высота,
нет на вас креста,
и земля пуста.
Ветер свысока,
с напряженных скул,
горсточку песка
в форточку плеснул.

«Что́ навсегда? Что значит навсегда…»

Что́ навсегда? Что значит навсегда?
В часах античных капает вода,

Еще от автора Наталья Евгеньевна Горбаневская
Полдень: Дело о демонстрации 25 августа 1968 года на Красной площади

В полдень 25 августа 1968 года восемь человек вышли на Красную площадь, чтобы выразить свой протест против вторжения советских войск в Чехословакию. Книга одного из участников легендарной демонстрации, поэта и переводчицы Натальи Горбаневской, посвящена истории и последствиям этого, возможно, самого знаменитого антисоветского выступления. Созданная в 1969 году, распространявшаяся в самиздате и переведенная на несколько языков, эта документальная хроника впервые издается в России. Книга дополнена новым предисловием и комментарием автора, в котором сообщаются неизвестные подробности истории противостояния гражданского общества и тоталитарной власти в СССР.


Города и дороги. Избранные стихотворения 1956-2011

Москва, Париж и многие другие города – пунктир этого избранного Натальи Горбаневской за 50 лет. А в городах и между городами лежат исхоженные улицы и переулки, дороги, изъезженные трамваями, автобусами, электричками, грузовиками, поездами (включая этап в вагонзаке), самолетами… И всё это – один путь, непрямой, нелегкий, путь от хлябей к тверди.


Верёвочка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Я умею и люблю готовить

«Я умею и люблю готовить» – издание в своем роде уникальное. В книге представлены кулинарные традиции одной семьи, рецепты в которой передавались из поколения в поколение.Автор книги Наталья Суслова – коренная петербурженка, замечательная хозяйка, мама двух детей и бабушка двух внуков. Ее обеды и застолья славятся далеко за пределами семьи, а друзья и родственники всегда стремятся записать рецепты приготовленных Натальей блюд. Теперь, благодаря этой книге, и у Вас появилась возможность узнать секреты приготовления вкусной и полезной домашней еды, а также изысканных праздничных блюд.“Я умею и люблю готовить” – пусть эта фраза станет и вашим кредо на кухне!


Психотерапия для начинающих. Самоучитель

Книга известного психотерапевта и психолога с более чем 40-летним профессиональным стажем представляет собой обширную энциклопедию, в которой для каждого читателя (от любителя до будущего профессионала в области психологии) найдутся ответы на интересующие вопросы. Здесь приведены критерии диагностики состояний и описаны методы индивидуальной психотерапии с учетом личностных особенностей, в том числе техники семейной и групповой работы и рекомендации в терапии различных расстройств: половых, психосоматических, расстройств личности и т. д.


Время мёртвых

Предупреждаем сразу, что это не фанфик по Андрею Крузу. Хотя ходячие мертвецы здесь есть. А как же, ведь Апокалипсис это и есть "Время мёртвых". Да-да это именно Апокалипсис, но не воплощение фантазий Иоанна Богослова, навеянных ему грозой над островом Патмос. Хотя есть и ангелы и демоны, а ещё Воины Света и Вестники Смерти. Правда есть и Спаситель, но есть и Королева Проклятых. А что живые? Ну, да есть и живые, поначалу. И они даже пытаются остаться в живых. Или, хотя бы выбрать сторону на которой придётся сражаться.


История одного маньяка

 Человек, посмевший утверждать, что мир, в котором он живет – единственный во Вселенной – глупец. Подобно муравью, живущему своей короткой жизнью в круговороте насущных трудностей и в окружении себе подобных, человек – лишь песчинка в огромном и загадочном сплетении миров.  Одни миры показались бы ему сказкой, иные же, повергли бы во мрак сумасшествия. Словно из позабытого детского кошмара, они возникли бы перед ним, поглотили, переварили, уничтожили … Проход между мирами запечатан, но с каждой секундой старое заклятье становится все слабее.  Наш мир пронзают трещины, и их количество неуклонно растет.


Фонарь на бизань-мачте

Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.


#на_краю_Атлантики

В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.


Потомкам нашим не понять, что мы когда-то пережили

Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.


«Я, может быть, очень был бы рад умереть»

В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.


Привет, офисный планктон!

«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.