ДИСКУРСИВНЫЕ МИРЫ СОВРЕМЕННЫХ НЕМЕЦКИХ МЕДИА
Скворцов Я.Л., к. с. н., декан факультета Международной журналистики МГИМО(У) МИД России
Тема отражения медиасредой процесса объединения страны на фоне глобализации, а также роль СМИ как инструмента социологии познания исключительно актуальны не только для Германии, 18-й год адаптирующейся к «поглощению» ГДР и возникновения новой социокультурной реальности — общество «объединенной» ФРГ, но и для любого современного общества, расколотого на конфликтующие социальные группы.
Социология познания, как известно, становится уместной в определенных социальных и культурных условиях. По Мертону, «с углублением социального конфликта различия между групповыми ценностями, установками и образами мыслей достигают такого пункта, где общая ориентация затемняется из-за несовместимых с ней различий. Такое развитие событий не только создает различные дискурсивные миры, но существование любого из этих миров бросает вызов валидности и легитимности остальных. Существование этих конфликтных перспектив и интерпретаций в одном и том же обществе приводит к активному и взаимному недоверию между группами»[1].
Роль СМИ сводится к тому, чтобы изменить контекст недоверия, в котором никто не обращает внимания на содержание мнений и суждений, определяя их валидность или невалид-ность, не сопоставляет высказываемые суждения с их релевантным обоснованием, противостоя функционализированно-сти мышления. При этом в современной немецкой медиапрактике такой тип функционализированного поведения, при котором не исследуются доказательства «за» и «против», а лишь исследуется, почему то или иное суждение возникло, явно доминирует. В свою очередь «чуждые», т. е. не укладывающиеся в принятый фрейм толкования утверждения, могут объясняться как особым интересом, так и случайными мотивами, «разрушенными перспективами», социальным положением и т. д. «В обыденном мышлении эта позиция влечет за собой взаимные нападки на честность оппонентов; в более систематическом мышлении она приводит к взаимному идеологиче-скогму анализу. На обоих уровнях она подпитывается за счет нарушений коллективной безопасности и подпитывает их»[2].
По этой причине в медиасреде современной Германии широкое распространение получила практика интерпретаций человека — речь идет, прежде всего, о представителях «новых федеральных земель» — и их культуры, имеющей лишь некоторые общие с гражданами из «старых» земель исходные предпосылки. Наглядный пример тому — продолжающаяся с момента объединения Германии дискуссия в СМИ о судьбе бывшего Дворца Республики — одного из главных символов бывшей ГДР[3]. «В обществе, где взаимное недоверие получает выражение в популярном обороте „ему-то какое до этого дело?“; где слова „трескучие фразы“ и „пустословие“ стали идиоматическими выражениями почти для целого столетия, а „разоблачение“ — для целого поколения; где реклама и пропаганда вызвали активное неприятие любого высказывания по его парадно-ценностной внешности; где псевдообщественному поведению, рассматриваемому в качестве приема для улучшения экономического или политического положения индивида, обучают с помощью бестселлера, описывающего, как завоевать друзей, на которых можно оказывать влияние; где социальные отношения все более инструментализируются, так что человек начинает думать, что другие стремятся прежде всего управлять и манипулировать им, эксплуатировать его; где растущий цинизм влечет за собой прогрессирующее отчуждение от значимых групповых связей и высокий уровень отчуждения от самого себя; где неуверенность в своих собственных мотивах озвучена в нерешительном обороте „я могу дать рациональное объяснение, но…“; где защита от болезненного разочарования может состоять в том, чтобы всегда оставаться разочарованным, не рассчитывать на честность других и заранее сомневаться в их мотивах и компетентности, — в таком обществе систематический идеологический анализ и производная от него социология познания обретает социально обоснованную уместность и последовательность»[4]. Другими словами, в медиасреде современной Германии наблюдается как эволюция конкурирующих представлений на уровне социальных групп, политической элиты, так и изменения в ориентации массовых настроений. Однако при анализе этого почти невозможно ответить на вопрос: имеем ли мы дело с колебаниями общественных настроений, во многом заданными политикой крупных игроков на информационном поле, манипулирующих массовым сознанием с помощью СМИ, либо речь идет о существенных сдвигах в сознании общества, которые могут и должны трансформировать представление об интересах государства.
Сложившаяся концепция интересов — элемент весьма устойчивой системы представлений о направлении и перспективах развития, целях и смысле существования человека, месте данного общества в универсуме. Понимание национальной перспективы опираются на осознание своего цивилизационного, геополитического, экономического статуса. Из этого мировоззренческого блока вырастает конкретика политических ориентиров и целеполагания: складывается парадигма национальных перспектив, задач и интересов, формируются представления о том, кто партнеры и союзники, а кто — конкуренты и потенциальные/актуальные противники.
