Моим детям — Доминику, Кьерре, Кайе,
Тулии, Сиене и Дэн — Дэну
.
Он спускался на облаке, подобно ангелу, окутанным таким ярким сиянием, что девочкам пришлось прикрыть глаза рукой. Приземлившись, он улыбнулся, сияние ослабло, и они смогли разглядеть его лицо, но перед ними оказался вовсе не тот, кого они видели совсем недавно. Теперь его тело сверкало, словно ограненный алмаз, а глаза горели, как два маленьких солнца. Когда он взглянул на Сабрину, она подметила, что, несмотря на превращение, его усмешка осталась всё такой же. Он направился к ней с распростертыми объятиями, но девочка в страхе отпрянула. Он перестал улыбаться и нахмурился.
— Зачем ты так? — строго спросила его Сабрина.
— Хочу исполнить свою давнюю мечту, — ответил он. — Стать таким сильным, чтобы все, кого я люблю, были счастливы. Я знаю, что такое быть несчастным, Сабрина. Гораздо лучше быть счастливым. И ты тоже можешь стать счастливой. Пожелай что угодно, Сабрина, и я всё исполню.
— Да, но какой ценой? — сказала бабушка Рельда, наклоняясь над стремительно дряхлеющим мэром Шарманьяком.
Белоснежка, его возлюбленная, лежавшая рядом с ним, попыталась взять его за руку, но суставы на ее костлявых пальцах распухли от подагры. Кругом, куда бы ни посмотрела Сабрина, лежали вечножители, старевшие прямо на глазах. Многие были уже при смерти.
— Нечего о них сожалеть, — ответил Рельде сияющий человек. — Эти вечножители и так слишком долго пробыли на белом свете. Отняв их могущество, я теперь смогу изменить всё. Я создам настоящий рай. Не такой, конечно, чтобы жить вечно и счастливо, как пишут во всех этих дурацких сказочках на сон грядущий. Пора осуществить все свои самые невероятные мечтания!
ПЯТЬ ДНЕЙ НАЗАД…
Сабрина очнулась и, едва открыв глаза, затряслась от страха: прямо над ней склонилось отвратительное чудовище — высотой метров пять, всё в чешуе, с двумя черными перепончатыми, как у летучей мыши, крыльями и с огромным извивающимся хвостом, которым чудовище хлестало, словно плеткой, налево и направо. Руки и ноги у этого монстра были огромные, размером почти с туловище, а голова, сидевшая на длинной, похожей на змею шее, состояла, казалось, из одних только зубов. Прямо перед глазами девочки сверкали тысячи оскаленных острых клыков. Из ощерившейся пасти чудовища на лоб Сабрине капнула вязкая слюна, раскаленная, как вулканическая лава.
— БАРРРР-МАА-ГЛОТ! — заревело чудовище.
Сабрина боялась даже пошевелиться, поэтому сделала единственное, на что была способна в этой ситуации. Зажмурившись, она взмолилась: «Ну, пожалуйста, очень прошу! Пусть всё это будет только кошмарный сон!»
Через несколько мгновений она осторожно приоткрыла один глаз. Увы, чудовище по-прежнему таращилось на нее.
— Вот свинство, — прошептала Сабрина.
— С добрым утром! — вдруг непонятно откуда раздался мальчишеский голос.
Сабрина тут же узнала его.
— Пак?
— Не разбудил? — с издевкой спросил тот. — Тысяча извинений!
— Ты можешь прогнать этого гада? — взмолилась Сабрина.
— Это денег стоит.
— Что-о?!
— Но если мне придется спасать тебя каждый раз, когда ты попадаешь в скверную историю, то я не прочь на этом заработать. По нынешним расценкам за такую работу берут миллионов семь.
— Откуда я столько возьму? Мне же всего одиннадцать лет…
— …А еще, — перебил ее Пак, — полгода будешь отдавать мне все пирожные и все порции мороженого, которые причитаются тебе на сладкое.
Монстр взревел, и его жаркое, смрадное дыхание опалило Сабрину. Он даже лизнул ее лицо длинным шершавым языком.
— Хорошо, я согласна! — вскрикнула девочка. Пак тут же подпрыгнул, сделав кульбит не хуже олимпийского чемпиона по гимнастике, зацепился за пыльную люстру. Раскачавшись на ней, он что было силы двинул ногами в морду чудовища. Монстр отшатнулся и взревел еще страшнее. Оттолкнувшись от его морды, как от спортивного снаряда, проворный мальчишка выполнил умопомрачительное сальто и четко приземлился на ноги, держа руки на бедрах. Потом, повернувшись к Сабрине, он озорно ухмыльнулся и подал ей руку, помогая подняться с пола.
— Видела, Гримм, какое чистое приземление? — похвастался он.
— Сколько времени я была без сознания? — спросила Сабрина, морщась.
В голове у нее еще звенело от удара, которым Бармаглот свалил ее с ног сразу же после того, как она сюда попала.
— Достаточно, чтобы я успел раздразнить эту бяку кусачую, — сказал Пак.
И тут Бармаглот, очнувшись от неожиданного нападения, бросился на них.
За спиной Пака мигом развернулись, бешено захлопав, огромные крылья с розовыми прожилками. Сабрина и опомниться не успела, как Пак, подхватив ее за одежду, в последний момент едва увернулся от монстра и взлетел вместе с ней под потолок. Стена, у которой они только что стояли, рассыпалась в пыль от страшного удара чудовища.
— Ладно, это чучело-маркучело я беру на себя, — сказал Пак, опуская Сабрину на пол. — А ты занялась бы малышкой, — кивнул он в дальний угол комнаты.
Сабрина проследила за его взглядом. Там, на краешке грязной больничной койки, сидела маленькая девочка в длинном красном плаще до щиколоток. На койке неподвижно лежали двое — Генри и Вероника Гримм, родители Сабрины.
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
