«Встретишь Будду — убей Будду,
встретишь патриарха — убей патриарха,
встретишь святого — убей святого,
встретишь отца и мать — убей отца и мать,
встретишь родича — убей и родича.
Лишь так достигнешь ты освобождения от оков греховного мира».
Линь-цзи
* * *
Мне было плохо, как никогда: голова раскалывалась, то и дело накатывали приступы удушья, и комната плыла перед глазами. Выпил обезболивающего. Не помогло. В два часа ночи решил вызвать «Скорую». Проблема дотянуться до телефона! Бросил. Ладно. Хрен его знает, что это такое, а у них инфарктов полно. Выживу!
К утру мне стало легче.
Встал. Шатаясь, подошел к зеркалу. Вид изнуренный. Запавшие воспаленные глаза. Синие круги вокруг. Полуфабрикат для гроба, покойник без ретуши. И что-то новое в облике. Не могу понять что. Я и не я.
Позвонил на работу: «Меня не будет». И после обеда смог выползти на улицу.
Над Москвой разливался закат. Пылали облака. Я гулял сначала по Тверской, потом свернул на бульвары.
Голова работала совершенно отдельно от ног и в бешеном темпе. Я стал вспоминать свою жизнь во всех подробностях. С датами. Все, что когда-то учил в школе и институте. Шквал информации. Казалось забытой. Нет! Только полустертой и способной к восстановлению. Мозг, словно зеркало, с поверхности которого кто-то стирает многолетний слой пыли. А где-то на периферии сознания мысль о том, что я — скорее всего носитель неизвестного вируса, и болтаться в толпе крайне безответственно с моей стороны.
Я обалдел от удара и едва удержался на ногах. Какой-то мужик устремился к автобусной остановке, не замечая ничего на своем пути, и налетел на меня со всей дури. Это его не смутило. Не подумав извиниться, помчался дальше к закрывающему двери автобусу.
— Мать!
Что я так взбеленился?
Я смотрел на его спину, когда он карабкался на ступеньку. И вдруг совершенно четко увидел его сердце: бьющийся красный ком. Вот артерия. Я не знаток анатомии, но слишком ярких школьных воспоминаний вполне хватило. Я пережал ее. Точнее представил, что пережал. Руки моего оскорбителя разжались, и он упал навзничь рядом с отходящим автобусом.
Я схожу с ума!
Автобус проехал еще метров пять, но все же остановился. Вышел шофер. Высыпали несколько сердобольных женщин.
Пострадавший лежал на земле. Бледные полуоткрытые губы. Остановившиеся глаза смотрят в небо.
Если два события следуют одно за другим — это еще не значит, что между ними существует причинно-следственная связь.
Я успокаивал себя.
Женщины набросились на шофера. Непечатно.
— Да не рванул я вовсе! — оправдывался он. — Я вообще медленно ехал!
— Надо вызвать «Скорую», — сказал я и предоставил сотовый. Дождался, чтобы услышать «Поздно!» и «Скорее всего, сердечный приступ».
Домой не пошел. Не было сил. Скитался по бульварам.
Сороки прыгали возле ограды. Я посмотрел на одну внимательнее. И увидел сердце. У нее тоже была артерия. Пережал. Птичка повалилась набок, потом на спину кверху лапками. Проверка удалась. Но я знал, что отойду от этого места метров на десять и снова начну сомневаться.
Я либо сумасшедший, либо убийца.
К утру я обнаружил себя на Чистых Прудах. Несмотря на апрель, мне совершенно не было холодно. Ночью случилась еще пара приступов, но я перенес их легче. Правда, к прочим радостям добавилась рвота.
Вконец обессиленный я опустился на скамейку. В воде пруда отражалось светлеющее небо. Время от времени за спиной проезжал редкий автомобиль. Я полузакрыл глаза.
— Уже убили кого-нибудь?
Я чуть не подпрыгнул на месте.
Человек, который подсел ко мне был гладко выбрит и хорошо одет. Взгляд серых глаз холоден и внимателен.
Он слегка улыбнулся.
— Не беспокойтесь, я не из милиции. Да вы и сами прекрасно понимаете, что ничего невозможно доказать.
— Кто вы?
— Я проследил за вами от той самой злополучной остановки. Нам сообщают обо всех случаях смертей, которые кажутся сколько-нибудь странными.
— Кому вам?
— Последние несколько дней вы плохо себя чувствовали. Жар? Удушье? Головная боль? Так?
Я промолчал.
— Та-ак… — протянул он. — У меня есть средство от вашей болезни.
— Вы врач, иммунолог?
— Я врач, и не только. Я сам переболел тем же самым. И все мы.
— Это проходит?
— К счастью нет.
— К счастью?
— Успокойтесь. Симптомы проходят. И мозги становятся на место, — он усмехнулся. — На правильное место. А все прочее остается.
— Значит, вы можете убить меня прямо сейчас?
— Вас с трудом. Так же, как и вы меня. Хотя я, возможно, несколько искуснее. Но убийство не входит в мои намерения.
Он встал.
— Пойдемте. Если вам сейчас не помочь, это может очень плохо для вас кончиться.
У него оказался вполне приличный автомобиль. «Мерс», хотя и не самой последней модели. Я наслаждался мягкостью хода. Мы ехали куда-то за город, по Рязанскому шоссе. Он сам вел машину, а я изучал его руки, стараясь угадать истинную профессию. Узкие руки с длинными пальцами.
— Я врач, — повторил он. — Психиатр. Хотя последнее время даю консультации вполне здоровым людям. А вы, если не ошибаюсь, микробиолог?
— Вы и это знаете?
— Теперь знаю.
— Вы исключительно догадливы.
— Вы тоже скоро научитесь.
— Это, что, осложнение?
— Скорее упрощение… Кстати, мы не представились.
