Интернат

Вероника Николаевна Черных

ИНТЕРНАТ

роман

Глава 1. КРАЖА

Денис Лабутин выскочил из подъезда и быстро огляделся: не идёт ли мать. Хотя чего глядеть? Она с одной работы – сразу на вторую, дома только ночью бывает. Лафа! Делай, что хочешь. А в тринадцать лет уже многого хочется.

В общем, опасности нет, пусто вокруг. Даже соседей нет поблизости. Сады, огороды, грибы, ягоды. У соседнего подъезда часто дышит фиолетовым языком похожий на плюшевую игрушку чау-чау. Ему б с такой шерстью на полюсе жить, а он на Южном Урале, бедолага, парится. Коричневого чау-чау звали, как чай: Ройбуш. В паспорте значилось как-то по-другому, но хозяева решили сократить аристократическое имя.

Сентябрьское солнце лежало на качелях, врытых в землю в незапамятные советские времена: Денис тогда ещё и не родился. И об этом совсем не сожалел.

Он сел на качели и принялся качаться. Он любил, чтоб высоко. А потом, на самой вышине далеко спрыгнуть на землю. Класс!

Но сегодня он раскачался, а прыгать не стал. Сидел спокойно, пока движение не прекратилось.

Посидел. Чау-чау Ройбуш внимательно наблюдал за мальчиком, пыхтя фиолетовым языком. Денис слез с качели, подошёл к псу – вылитому медвежонку, присел перед ним.

– Привет, Ройбуш. Как дела?

Собака на минуту спрятала в пасти свой язык, понюхала круглым чёрным носом протянутую руку. Отвернула круглую пушистую морду, снова задышала языком.

– Ты чего, Ройбуш? Не признал, что ли?

Денис нахмурился и встал.

– Ну, и ладно. Ещё цацкаться с тобой… Правду про твою породу пишут: самая глупая среди всех пород. Только и ценности, что шкура.

Он сунул руки в карманы джинсов и независимо зашагал прочь, убыстряя шаг. О Ройбуше забылось вмиг. Пёс переступил крупными лапами, поглядел вслед человеку и снова упёрся взглядом в качели. Сейчас он немного на них посмотрит и отправится гулять по соседним улицам.

Денис Лабутин почти бежал. Его подгоняла страсть. Ничего он не хотел, кроме как «дать ей наесться». Он шёл, а в мозгу мелькали картинки новой видеоигры, описание которой вчера появилось в Интернете. Вот это настоящий отрыв! Многое из того, во что Денис играл прежде, просто фуфло, прошлый век.

Тут всё: зарождение нового мира, новой планеты, развитие и крушение собственной цивилизации, войны на земле и в космосе, с людьми, животными, монстрами, зомби, мертвецами и даже субстанциями и неземными законами. Можно погрузиться и представить семя демиургом, от которого всё зависит. И все, каждый в отдельности. И всё, каждое событие.

Это класс! Вот бы в жизни так. Придумал – воплотил. Кого наградил, кого наказал, кого воскресил, кого убил. Властитель чужих жизней.

Денис взлетел по ступенькам модернизированного крыльца, дёрнул стеклянную дверь.

– О, привет, Лабутин! – поднял на него голову парень за кассой. – Чё пришёл?

– Загрузиться, будто не знаешь.

Денис нетерпеливо оглядел небольшую комнату со столами и мониторами. Свободных мест было всего два.

– Деньги-то у тебя есть? – скучным тоном спросил парень. – В долг больше не сажаю. У тебя и так в долге три сто.

– Я тебе отдам, Кипяток. У меня есть. Вот. За долг и за сегодня.

Парень хмыкнул:

– Ну, дела. Откуда деньги? Мать дала?

– Мать, – соврал Денис, сумев как-то не покраснеть и не опустить глаза.

– Мать, так мать. Мне до фонаря. Иди, садись. Время засекаю.

В этот день Лабутин Денис, ученик восьмого класса «а» средней школы № 68, бывший хоккеист, просадил в Интернет-салоне все деньги, украденные у матери, которые она зарабатывала, горбатясь на трёх работах, чтобы прокормить себя, сына и бабушку, жившую в маленькой однокомнатной квартирке неподалёку от них.

Салон закрылся в девять вечера. Денис шёл домой, не видя дороги. Перед глазами маячили виртуальные образы, их взаимоотношения, убийства, победы. Денис придумывал дальнейшие ходы игры, пока его не стукнуло, что на завтрашнее посещение Интернет-салона денег снова нет. А в долг ему Кипяток не даст стопроцентно.

Настроение Дениса скисло. Он доплёлся до своего двора и минут пятнадцать раскачивался на качелях, глядя на окна своей квартиры. Мать не вернулась. Хватится ли она сегодня пропавших денег? И как извиваться?

К своему подъезду протопал мягкими тяжёлыми лапами чау-чау Ройбуш. На Дениса глянул мельком и отвернулся. Сел у закрытой подъездной двери и уставился на неё: вдруг кто откроет.

Денис качнулся раз пять и остановился. Ройбуш всё сидел, ждал. Когда Денис открыл ему дверь, пёс с достоинством встал и прошёл в подъезд.

– Пока, Ройбуш, – попрощался Денис и ухмыльнулся вихляющемуся тёмно-рыжему хвосту, исчезающему в полумраке лестницы.

Домой идти не хотелось, но что делать? Уроки не сделаны. Почти все. Опять до полуночи корпеть, а завтра глаза красные таращить. Ну… на переменах отоспится, ничего...

Дома он нехотя открыл учебник по химии и принялся зубрить. Ум в школе мало приветствовался, только память. А на память Денису Лабутину смешно жаловаться. По крайней мере, было когда-то смешно. Пока на компьютерные игры не подсел.

Мать стукнула дверью, когда у Дениса безнадёжно слипались глаза. Она заглянула к нему в комнату.

– Привет, Денечка. Что не спишь?

Голос усталый, но живой, ласковый, даже вдруг заплакать захотелось. Но Денис подавил девчачий порыв и глухо ответил: