Zвуки Времени - [18]
Первомайской. Народа в те года уже собиралось мало, не то, что в моем детстве, когда день выборов считался большим "Красным" праздником. И хотя в рапортах по итогам участия в голосовании мелькали привычные 99,98%, в действительности за всю семью, а иногда и за соседей, голосовал один человек. Впрочем, не явившихся засвидетельствовать лояльность, донимали по месту жительства товарищи с выездными урнами. Выборы давно стали рудиментом на безжизненном теле советской демократии, архитектурным излишеством, алебастровым завитком на столпе власти. В советские времена я только один раз сходил туда, исключая армию, где солдат водили строем, а бланки выдавал замполит. Было противно, но опасался попасть на заметку, – генсеком стал Андропов. Мы с женой явились поздновато, после обеда. Я заметил, что наши фамилии оказались в числе дюжины других на особом рукописном листочке. Когда приемщица как бы незаметно вычеркивала их, я сострил: "Уже в черный список занесли?",
– она заметно смутилась.
Бумаги в СССР едва хватало на многотысячные тиражи трудов
"теоретиков социализма" и нечитаемые "производственные романы"
"инженеров человеческих душ". А потому избирательный бюллетень представлял собой символический фиговый листочек, пропечатанный с обеих сторон. Что нужно делать с крошечной бумажкой меньше открытки с фамилиями кандидатов от "нерушимого блока коммунистов и беспартийных", – нигде не пояснялось. Все не глядя, спешили избавиться от такого замысловатого "выбора". Кабин для тайного голосования не было или они для бутафории стояли в дальнем углу, – заходить на виду у всех неловко, да, и опасно, так как
"несознательные граждане" с помощью тайком принесенных огрызков химических карандашей украдкой писали на полях бюллетеней свои пожелания, вроде таких: "Брежнев, где мясо?", "Когда коммунизм наступит? Хрущев обещал в 80-м году!", "В 5 квартире живет не прописанный тюремщик", "Что б вы сдохли, сволочи!". Оставалось только по быстрому облегчиться в стоящий на виду именинником увесистый ящик слоновьих размеров. После данной процедуры ощущение скверное, будто в морду плюнули. За одно такое издевательство можно ненавидеть власть до скончания века.
С молодой женой мы гоняли за город на велосипедах. "Все как на демонстрацию идут за реку вино пить, а они катят мимо на спортивных!" – замечание нашего друга. В заречном парке по выходным все лето, а частенько и зимой, устраивали массовые гуляния с музыкой, концертами, продажей дешевого вина под слащаво рвотным названием Абрикотин и непритязательных закусок. Сотни компаний под каждым кустом орали песни, пили и гуляли дотемна. Особенно обожали выводить "Вы слыхали ль, как поют дрозды" или "Из полей доносится
"налей". Под вечер усталые, но довольные, с последними оставшимися в репертуаре песнями без слов, пошатываясь, брели по мосту в сторону города. Задремавших на свежем воздухе бережно подбирали санитары природы и грузили в свои повозки. План товарооборота выполнялся по всем статьям.
В августе 79 года втроем, с двоюродной сестрой жены Ириной, мы ездили в Грузию к их тетке, вышедшей когда-то замуж за грузина.
Когда мы сошли с поезда на вокзале Миха Цхакая, меня тут же отозвали в сторону местные, (первая мысль – сейчас зарежут) и стали просить продать джинсовую курточку Ferrari, которую я зимой выменял у Кисляка на пару дисков и венгерский пиджак в клеточку в придачу – московский трофей. Но в цене не сошлись. По приезде домой мне понадобились деньги, и я все-таки продал куртку.
У наших родственников было трое детей, сын Зурико и две дочери, старшая к тому времени развелась, имея ребенка. Все семейство летом располагалось в пропахшем сыростью сельском родовом доме, приподнятом на опорах среди большого двора-сада. Еще в дороге я заболел, и вся поездка оказалась отчасти омрачена. Первые три дня меня поили домашним вином, не очень вкусным, но беспохмельным.
Однажды я дошел до семнадцатого тоста – соседа-толстяка после тридцатого отнесли домой на носилках. Предпоследний тост был поднят
"За хорошего человека Брежнева!", – я в ответ, чтобы угодить, подняв бокал, от души ляпнул: "За товарища Сталина, – тоже был хороший человек!" Мой хозяин дядя Шота едва не поперхнулся. Позже я узнал, что с женой он познакомился в колонии-поселении еще в те самые
Сталинские времена.
В целом было интересно и весело: катались по горам и селам, ели экзотические малосъедобные на мой вкус блюда, смотрели национальную забаву футбол и реставрацию древней крепости, купались в горной реке
– после чего я вновь слег с температурой. Под конец, объевшись недозрелым виноградом, я каждый час бегал на кукурузное поле. Отошел от экзотики только в поезде, заказав в вагоне-ресторане бифштекс с коньяком.
Новый танцевальный сезон в ДК 1 и 2 сентября 79 года открывала наша дискотека. На этот раз был полный фурор, народ балдел, в перерывах парни выжимали на улице рубашки. С двух магнитов я гнал записи Boney M, Manfred Mann, не помню, что еще. Наловчился болтать в микрофон – пригодилось многолетнее слушание зарубежного радио, особенно концертов Севы Новгородцева. Частенько я подражал его манере, да, и новости о рок группах брал из его передач. В сентябре мы провели еще два вечера, тоже удачно. Встал вопрос об оплате.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).