Звёздный камень - [38]

– Я тоже, – кивнул Фитц. – Я спросил папу, и он ответил, что в последний раз на таком собрании Совет отменил программу помощи людям.

– Серьезно? – удивилась Софи, оглядывая толпу. Она действительно казалась больше обычного – несколько тысяч эльфов, не меньше. Но неужели тут действительно были представители всех семей?

Сэр Астин, видимо, понял ход ее мыслей.

– Первая волна сообщений охватывает семьи, чьи дети посещают Фоксфайр, – пояснил он. – С расширением программы информация распространится на всех остальных.

– Значит, изменения крупные, – подытожила Софи.

– Да. Совет решился на смелый шаг. Но, как говорил магнат Лето, перемены могут оказаться мощным вдохновением.

Он произнес это голосом своего альтер эго, и Софи все еще размышляла, насколько странно было слышать голос магната Лето из уст сэра Астина, как две шеренги вооруженных до зубов гоблинов прошли сквозь толпу и окружили сцену стеной мечей и мышц.

– Готовьтесь, – произнес сэр Астин, когда зазвучали фанфары, а на сцене появились двенадцать Старейшин. – Нас ждет нечто крайне интересное.

Глава 19

– Семь дней назад наш мир пережил нападение, – произнес Старейшина Эмери, выйдя на середину серебряной сцены. – Но правильнее было бы назвать это очередным нападением. Неслыханное явление для нашего мира. И все же это третья атака за последнее время. И идут они прямо за отвратительной чумой, обрушившейся на безвинных гномов. Не сомневаюсь, вы помните и адское Вечное пламя, отнявшее жизнь нашего дорогого Старейшины Кенрика и разрушившее большую часть нашей прекрасной столицы. На самом деле, за последний год наш мир пережил столько зла, что не укладывается в голове. И из-за этого нам пришлось учредить гоблинскую полицию в городах и вооруженную охрану в школах.

Здесь он остановился, изучая нервно переминающуюся толпу сапфировыми глазами, сияющими на контрасте с темной кожей.

Старейшина Эмери был оратором Совета во многом благодаря своей телепатии. Он мысленно регулировал все внутренние обсуждения остальных Старейшин, чтобы внешне они казались едины в своих решениях. Но и то, как он себя держал, привлекало внимание. Возможно, дело было в очень прямой осанке или в том, как резко он откидывал темные длинные волосы. Как бы то ни было, чем дольше Софи на него смотрела, тем сильнее затаивала дыхание.

Наконец она отвела взгляд, оглядывая остальных Старейшин, вставших двумя ровными рядами по обоим краям сцены. Они были одеты в плащи разных цветов, расшитых подобающими драгоценностями, а на головах поблескивали обручи. Держались они строго, по-королевски, высоко подняв головы. Расправив плечи.

Но тонкие морщинки пересекали лбы и щеки, а губы были крепко поджаты. Софи много раз встречалась с Советом – чаще, чем ей бы хотелось, – и редко видела, чтобы они так волновались.

Она перевела внимание на трех главных своих сторонников – Бронте, Орели и Терика, – пытаясь понять, что за новшества грядут. Но Бронте был обычным собой: хмурым, остроухим древним эльфом. Орели тоже было сложно прочесть. Благодаря розовым щекам и мягким светлым кудрям она всегда казалась спокойной и воздушной. А Терик…

…смотрел прямо на Софи.

Темно-синие глаза встретились с ее карими, как будто он вновь пытался прочесть ее. Он был единственным дескраером среди эльфов – то есть, тем, кто умел считывать потенциал. Однажды он уже пытался прочесть Софи, но не смог понять, что почувствовал. Лишь то, что это чувство было «сильным».

– Наш мир изменился, – продолжил Старейшина Эмери. – Мир и спокойствие, коими мы наслаждались последние тысячелетия, пропадает. Но мы не позволим им исчезнуть! Сила мятежников – иллюзия. Вскоре они станут лишь краткой главой в нашей длинной истории – главой, которая засвидетельствует нашу гибкость и наше перевоплощение, но к этому мы вернемся через мгновение. Сначала мы хотим сказать, что восстановим все, что было разрушено. Старейшина Дарек, пожалуйста…

Один из незнакомых Софи Старейшин подошел к краю сцены. У него была кожа теплого коричневого оттенка, а блестящие черные волосы вились на концах. Он напомнил Софи тореадора, скорее всего, из-за ярко-красного плаща, который резко рассек воздух, когда он вскинул руки в сторону пирамиды.

Когда брезент затрепетал и задрожал, Софи подумала, что он гастер – но воздух не шевелился, а тяжелая ткань медленно поднялась в центре, будто невидимая гигантская рука ухватила ее, как платок.

Брезент завис над пирамидой, отбрасывая на нее глубокую тень, – и из-за этого несколько мгновений Софи не замечала важного открытия.

Стеклянную пирамиду отремонтировали.

Панели переливались и блестели, отбрасывая на двор цветные всполохи. А когда Дарек убрал брезент, и солнечный свет попал на стекло, оно засияло и засверкало всеми цветами радуги, будто пирамиду построили из фейерверков.

– Да, – произнес Старейшина Эмери под громогласные аплодисменты толпы. – Благодаря неустанной – и щедрой – работе гномов и дворфов наша выдающаяся академия стала еще великолепнее. Даже в интерьер пирамиды внесли значительные улучшения.

– Могли бы посоветоваться с директором перед тем, как менять его кабинет, – пробормотал сэр Астин себе под нос.