Зуёк Койзмэн и кок Асей - [14]

Залом обычен на горных сплавных реках.

Стоит нескольким намокшим бревнам зацепиться за камень, как вокруг них сплачиваются, набегая сверху, новые. Иные бревна, подплывая к заплоту, подсасываются под него течением, встают в воде стоймя и так и остаются прижатые вплоть к залому. К этому прибивает снова и снова бревна; залом вздымается, колышась, и подпирает воду; то громоздясь горой, то опадая, бревна звучно стучат одно о другое и издали, не видя, можно принять их удары за перезвон колоколов под водою.

Зуёк знал, что залом будет громоздиться до той поры, пока его сопротивление не победит напор подпруженной воды. Он сказал Асею:

— Не поробишь на ту сторону по залому? Выламывай себе вережу.

Койзмэн, работая ножом, сломал довольно толстую березу, обсек ей сучья и вершину и подал нож Асею. Кок с явной неохотой и вяло стал искать средь поросли березку повыше и постройней: Асей, видимо, потерял веру, что зуёк знает путь.

Зуёк его торопил. Вода бурлила меж бревен, и звон залома стал похож на гром набегающей грозы. Асей выбрал себе по душе березу и сделал тоже вережу. Зуёк взял в руки свой шест посередине и показывая Асею:

— Смотри, если провалишься меж бревен, держи вережу так — концами упадет на бревна, а то, малый, ау! — пропал… Чего сробил? Зверь, гляди, не трусит, а ты сробил! Поди ты — человек.

С того берега по залому собачьими прыжками, раструбив хвост, перебиралась красная лисица. Она почти достигла берега, но, увидав мальчишек, повернула обратно и скрылась в колыхании темных стволов. С деревьев того берега, где стояли с белыми шестами зуёк и кок, на залом, подобно серым птицам, слетели с веток одна, другая, третья белки и, прыгая резиновыми мячами с бревна на бревно, перемахнули по заплоту на тот берег.

Койзмэн, опершись на вережу, решительно прыгнул на залом, крича Асею:

— Коль так, — ты не товарищ мне. Прощай!..

Бревна то вздымались, то опадали под ногами зуйка. Порой они с грохотом вставали перед ним столбами и снова рушились. Порой внезапно под ногами разверзалась яма, открывая шумно пенные потоки, и Зуёк, держа все время шест свой за середину, мгновенно поворачивал его горизонтально; шест падал концами на края ямы из бревен, а зуёк мгновение висел на вереже над кипучей пропастью и ждал того, что в тот же миг и случилось: из ямы выпирает горою бревна и с громом громоздит все выше. Зуёк обернулся к тому берегу, где стоял Асей, и увидал, что кок, неловко прыгая с бревна на бревно, пошел следом за товарищем…

— Арря! Асей! Иди, я жду! Скорей… — кричал Койзмэн Асею.

Ждать и стоять на заломе не только опасней, но и во много раз трудней, чем итти…

— Ноги береги! Не стой, скачи! — кричал Койзмэн, сам переступая с бревна на бревно…

Кок оправился и стал быстрей придвигаться к зуйку…

— Иди за мной. Смотри, сейчас покатится залом.

Зуёк и кок спешили. Мимо них серыми резиновыми мячами снова промелькнула пара белок. Тот берег был уж близок, но тут вдруг весь залом осел и с грохотом покатился… Кок не только не понимал, но и не слышал, что кричал, оборотясь к нему лицом, Койзмэн и увидал, что берега реки вдруг побежали, кружась назад, будто из окна вагона…

Бревна под ногами мальчишек оседали, распадались, расходились…

— Садись верхом! — услышал кок; зуёк дернул его, и, оседлав бревно, кок очутился рядом с Койзмэном, лицом к нему: ноги опустили в воду… Зуёк сидел лицом назад и держал наготове шест, чтоб оттолкнуться от натиска пловучих бревен. Но теперь бревна плыли быстро и бесшумно, все одинаково, не обгоняя и не отставая… Залом пропал, и там, где в узине назад тому минуту была гора из бревен, меж берегов катилась шумная волна.

— Вот когда беда-то пришла! — сказал Койзмэн, — застынут ноги и конец — свернемся!

Берега неслись по сторонам вспененной реки назад… Ноги зуйка и кока стыли, и в них началась нестерпимая ломота. Свет тускнел в глазах Койзмэна. Он притянул к себе кока, обнял его, поцеловал и сказал:

— Прощай!

Так они сидели, застывая, обнявшись, поддерживая один другого, а бревно неслось вниз по реке. Упал туман, свиваясь над рекою пеленами. Койзмэн увидел, что берега тихо закружились, побежали тише, остановились. У зуйка и кока разом замерло сердце, кок тихо клонился к воде. Зуёк держал его, клонясь в другую сторону, чтобы не свернуться в воду. Он понял, что стремнина кончилась, бревна кружились в тиховодье.

— Держись, Асей! Зунд!..

Большевист

Поперек лумболы, от берега до берега, протянулся зунд из узких плотов, скованных цепями. Подобрывом, льется серебряный поток горного ручья. Со скрежетом звенит в сарае циркульная пила — лесопилка. По зунду ходят с трубками в зубах сплавщики-шведы, в кожаных куртках, баграми подхватывают прибиваемые водой к зунду бревна и отводят к пильне. Один из сплавщиков подцепил багром бревно, на котором еле держались зуёк и кок, помог мальчишкам выбраться на зунд, молча сунул им сначала одному, потом другому трубку в рот, как соску, дал затянуться и отвернулся, чтобы поддеть новое бревно, не обращая более на кока и зуйка внимания. Асей и Койзмэн поспешно перебрались на берег и, кое-как обсушась на солнце, пошли тропой. Койзмэн шел теперь уверенно. На правом берегу, на мачте — синий финский флаг, на левом тоже мачта, и на ней красный флаг с белым крестом — норвежский. Зуёк и кок вышли на норвежский берег. Койзмэн повел Асея вокруг мачт с флагами, подалее от них, мимо гурьев — пограничных каменных столбов на вершинах тундры. Спустись с горы, Койзмэн сказал Асею: