Золя - [51]

Еще в 1868 году Золя попытался создать образ рабочего, поместив в газете «Эвенман иллюстре» рассказ «Кузнец». В этом маленьком рассказе-очерке писатель запечатлел труд рабочего, сделав важное признание, что оптимизму, мужеству и энергии он учился у простого народа.

Золя был далек от нарастающего социального движения пролетариев, не понимал исторических процессов, происходивших в буржуазном обществе второй половины XIX века, не понимал роли рабочего класса, но он был демократом и с демократических позиций пытался рассказать об отчаянном положении социальных низов.

Было это ошибкой художника или нет, но Золя сознательно и почти с самого начала работы над «Ругон-Маккарами» наметил два «рабочих романа». Как явствует из его планов, только второй роман должен был носить политическую окраску. А первый? Здесь Золя ограничил свою задачу. Как-никак «Ругон-Маккары» были историческим произведением. Золя не отвлекался от эпохи, которую описывал, а это была эпоха Второй империи, когда рабочее движение не приобрело еще большого размаха. Политические позиции писателя были не менее радикальны в семидесятых годах, чем позднее. Создавая «Западню», Золя ставил не политическую, а пока лишь узкую филантропическую задачу. Он искренне верил, что романы, подобные «Западне», способны заставить правительство задуматься над бедственным положением трудового люда и принять необходимые меры.

«Западню», — писал Золя, — можно резюмировать следующими словами: «Закройте кабаки — откройте школы».

Не забывал Золя и свою концепцию наследственности. История Купо и Жервезы должна была свидетельствовать, по его мнению, о переплетении законов наследственности с законами социальными. Тяжелые условия труда и быта порождают нездоровую среду, ведут к пьянству и половой распущенности; алкоголизм, в свою очередь, передается по наследству и фатальным образом сказывается на последующих поколениях. Получается заколдованный круг, который невозможно разорвать. Рабочий «Западни» пассивен, безразличен к политике, ко всему, что происходит за пределами его бытовых интересов. Это уязвимая сторона романа. Она-то и вызвала гневные отклики у таких людей, как Ранк, которые наблюдали парижских рабочих в действии, в борьбе за свои классовые цели. В какой-то мере роман Золя оказывался сродни тем произведениям, в которых, как говорит Энгельс, «рабочий класс фигурирует как пассивная масса, неспособная помочь себе, не делающая даже никаких попыток и усилий к тому, чтобы помочь себе». Но даже при всех своих недостатках, при всей своей ограниченности «Западне» принадлежит особое место в истории реализма. Впервые во французской литературе появился роман, в котором обездоленность низших классов была показана с суровой прямотой.

С самого начала Золя выдвигает на первый план социальные причины, обрекающие жителей рабочих предместий на неизбежные страдания. Купо и Жервеза полны решимости бороться за свое скромное счастье, они трудолюбивы и расчетливы. Кажется, ничто не должно омрачить их жизнь. Но уже в эти безоблачные дни обстоятельства и люди постоянно напоминают им о бесправии бедняка, о тщетности надежд на счастливую жизнь.

Первое унижение Купо и Жервеза испытывают в квартире Лорилле, у которых они хотят занять десять франков для своей свадьбы. Хозяин ресторанчика, куда Купо пригласил гостей, безбожно его надувает. Свадебный день заканчивается встречей Жервезы с факельщиком Безужем. Этот пьяница говорит ей (о чем она и сама невольно думает) об ожидающих ее неприятностях.

Все эти детали нужны Золя, чтобы подготовить читателя к последующей драме. Купо и Жервезе удается скопить немного денег, снять дешевую квартиру, обставить ее старой мебелью. Всего этого они достигают ценой изнуряющего, отупляющего труда. И стоит только Купо выйти из строя и остаться на несколько месяцев безработным, чтобы благосостояние трудолюбивой рабочей семьи пошатнулось. Случаю падения Купо Золя придает исключительное значение. Праздность привела мужа Жервезы в кабачок дяди Коломба, в «Западню». С этого начинается моральная и физическая деградация Купо, а затем и Жервезы.

Легко заметить надуманность подобного объяснения причины центральной драмы романа. Почему же тогда на грани катастрофы находятся другие рабочие, изображенные в «Западне»? Вот, например, старый маляр Брю. В жизни этого рабочего не было роковых происшествий. Ему удалось даже избегнуть «Западни», но и он после пятидесяти лет честной трудовой жизни оказался выброшенным на улицу и вынужден просить подаяние. И вопреки замыслу Золя читатель приходит к выводу, что не случай, а бесправие и униженное положение бедняка обрекают его порою на гибель. Случай может лишь ускорить или усугубить неизбежную развязку.

Вопреки первоначальным намерениям — объяснить пристрастие к алкоголю дурной наследственностью — Золя показал алкоголизм как социальное явление. Спаивание народа является частью эксплуататорской политики господствующих классов. Кабачок вроде «Западни» не только дает хорошие барыши, но и выполняет определенную социальную функцию — отвлекает рабочего от его насущных интересов. Нищета приводит к алкоголизму, алкоголизм усугубляет нищету — вот какой вывод сделает читатель «Западни».