Золотые времена - [91]

39

Умирает Ленин.

– Наденька, – просит, – позови маму.

– Ее давно уж нет, Володя.

– Тогда позови папу.

– Его тоже давно нет.

– Ну, а братик Саша?

– Этот обещал придти.

40

Ленин уходит за границу по льду Финского залива.

– Владимир Ильич, осторожней, – говорит проводник, – попадаются трещины.

– Вот и прекрасно! Туда и посикаем. Тогда враг никогда не обнаружит нас по следу! Архиправильная мысль!

41

– Володя, на тебе лица сегодня нет.

– И не говори, Надюшенька! Всю ночь кошмары мучили. Все вспоминал, как революцию делал…

42

Незадолго перед смертью, отдыхая в Горках, Ленин позвал местных ребятишек к себе на елку. Когда все собрались, он вышел к ним, наряженный в Деда Мороза.

– Здравствуйте, детишки, – радостно сказал Ильич. – Я Дедушка Мороз.

– Нет, дедушка Ленин! – загалдели ребята.

– Хрен я вам – дедушка Ленин. Дед Мороз! – рассердился вождь. – Вы все должны мне верить.

– Ленин, Ленин! – опять загалдели ребята.

– Архипротивные создания, – совсем расстроился Ильич. – Феликс Эдмундович, это – безусловное сопротивление и смута. Расстрелять их всех!

Когда детишек увели, вождь мирового пролетариата сел под елкой и задумчиво сказал:

– А что, Надюшенька, хороший получился Новый год! И на подарки тратиться не надо. А я так боялся нанести ущерб казне стране Советов!.. Людям нынче трудно.

– Да, Володенька, – сказала Крупская, – чудесный праздник. Ты всегда мечтал о счастье для других. Ты самый человечный человек.

– Нет, Дед Мороз! – сердито отозвался Ленин. – Сколько повторять?!

43

Ленин мечтал о будущем. Ради него готов был всех убить.

44

Ленин собрался со всей семьей переезжать из Питера в Москву.

– Но, Владимир Ильич, – удивился Свердлов, – чем вам в Питере-то плохо?

– Ах, батенька, вы, видимо, не знаете простой народной мудрости: «Где нагадил – там не живи»!

45

Ленин любил брата Сашу. «Висит, не мешает…» – говаривал не раз.

46

– Владимир Ильич, – сказал Свердлов, – тут революционные матросы пришли и очень интересуются, как вы в гимназии учились.

– Архипаршиво, – отмахнулся Ленин.

– Как так?! Вы же медаль сумели получить!

– Вот пристали! – не на шутку рассердился Ленин. – Всё им расскажи!.. Ну, ладно, строго между нами… Как только к лету за неуспеваемость по всем предметам мне поставят «неуды» – я сразу же к директору: «Братишку Сашу знаете?» «Конечно, помню», – отвечает. «Ну вот, он с вами побеседовать хотел». «Но он, простите… на том свете!» «Вот к себе и приглашает, – говорю. – Для дружеской беседы». И мгновенно – во всех ведомостях – сплошь отличные отметки. Любо-дорого смотреть. Вот так в итоге и медальку получил… А матросам революционным передайте: учиться, учиться и еще раз учиться. Тогда не будут глупые вопросы задавать.

47

Когда Ленин прибыл на Финляндский вокзал и вышел из вагона, оказалось, что весь багаж у него украли. А ведь там был обратный билет…

48

Перед Октябрем Ленин крепко запил. Трезвый никогда бы в Смольный не пошел. А так, невзирая на запрет товарищей по партии, сбежал с квартиры Фотиевой и огородами – прямехонько на съезд.

Вооруженные рабочие, которые явились на секретную квартиру арестовывать вождя, чуть задержались в подворотне, чтоб посикать, – и судьба страны была предрешена: Ильич сбежал за две минуты до их появления. А на съезде в Смольном он – как был: побритый, в парике, расхристанный – такое спьяну намолол, что все буквально одурели. «Кто же это был?» – спрашивали друг у друга ошарашенные делегаты. А Ильич затаился во дворце и никуда уже не выходил.

Никем не узнанный, пил беспробудно с верными соратниками да налево и направо рассылал различные декреты. Когда же его спрашивали, а какое он имеет право, Ленин исключительно конспиративно начинал орать: «Я здесь – уполномоченный от кайзера Вильгельма!»

При слове «кайзер» соратники немедля вскакивали, отдавали честь и стояли часами по стойке смирно.

Только через месяц Ильич отважился снять паричок и отрастить какую-никакую бороду.

Ну, тут его уже узнали все, да было поздно: вождь прижился в Смольном намертво.

– Ну, как там революционные рабочие, которые хотели в октябре меня арестовать? – спросил он как-то, будучи в хорошем настроении.

– Рабочих расстреляли.

– Вот и правильно, – счастливо засмеялся Ленин. – Архиправильно! Им, видишь ли, посикать захотелось, не могли сдержаться!.. Я от страха полные штаны наклал – и то, как был, явился в Смольный. Революция должна быть беспощадна к всевозможным разгильдяям. Лучше меньше – да лучше!

Беспредельного ума был человек.

49

К Ленину привели патриарха Тихона.

– Ну что, поп – толоконный лоб? – решил блеснуть Ильич своей неимоверной эрудицией, хватая патриарха за бороду. – Будешь служить революции?

– Буду, – неподкупно ответил Тихон. – Но церкви грабить – не дам.

– Расстрелять, – распорядился Ленин. – Тоже мне!.. Уж лучше б не служил – да всё отдал бы. Мы ведь не грабители какие. Мы – большевики!

50

В Горках Ленин выучился играть на мандолине и все дни тренчал «Во саду ли, в огороде…» Это страшно раздражало Крупскую, и она отняла у него инструмент.

– Я тебе еще припомню, – пригрозил ей Ленин. И совсем сошел с ума.

Уж так Надюшенька тогда намаялась!..

51

Ленин всю жизнь занимался онанизмом.