Золотой след - [10]

— Отгони, Шмель, суховей. Окажи такую милость, — попросили забарцы.

— Погодите, братцы, с просьбами, — остановил мужиков Приходько. Шмель не все, поди, знает. Рассказать надо.

— Все знаю, можете не рассказывать, — ответил мудрец.

— А что на обман мы попались — знаешь?

— Знаю.

— Что не от хорошей жизни на чудо уповали — знаешь?

— Знаю.

— Что последнее сало отдали, коней лучших — знаешь?

— Все знаю.

— Тогда за что сердит на нас?

— Коли глупости своей ты и нынче не понял, Приходько, обливаться слезами будет весь твой род ещё долгие годы.

Шмель встал с земли.

— Хватит разговоров. Слушайте, с чем пришел к вам. Я волшебник скромный, над большими чудесами не властен. Суховея изгнать не могу. Но одно волшебство для вас придумал. Оно поможет вам.

— Какое? — обступили забарцы Шмеля. — Говори скорее!

— Поезжайте в Стародуб-город, купите там у ремесленников три кожаных мешка, больших. И возвращайтесь. Будете в эти мешки пот собирать.

— Что за пот? — не поняли мужики.

— Обыкновенный ваш мужицкий трудовой пот.

— Зачем?

— А вот соберете, тогда и узнаете.

— И куда мешки эти девать, когда наполнятся?

— Привезете ко мне в лес. Да, чур, глядите: воды не добавлять, чтоб один в них крестьянский пот содержался. Ясно?

Заскребли мужики свои головы.

— Ясно-то ясно, а что нам с того будет? Ягодки ль сладкие, лебеда ль горькая?

Эти слова разгневали Шмеля.

— Пришлому обманщику у вас веры больше, чем своему человеку.

— Пообещай хоть что-нибудь, — сказал Приходько.

— Все ещё не сыты обещаниями? — Шмель стукнул палкой о землю и удалился.

Задумались забарцы, рядить да мерить стали. В первый раз, считай, Шмель из леса вышел. Не зря ведь шел. Видно, иного совета нет у него.

— Так-то оно так, — сказали другие. — Но попробуй три мешка пота собрать.

— А собравши, что делать с ним станем? Уж не пить ли?

Приходько спор остановил:

— Вот что, мужики: не раз мы Шмеля слушали, и была нам польза. Трудную он задал нам задачу, да куда теперь денешься, не пропадать же вовсе? Не будем зря время терять. В Стародуб за мешками поеду сам. А далее так порешим: не сидеть сложа руки, пот трудом добывается. Работаешь, каплю на лице почувствовал, в ладонь её и в мешок. Рубаха взмокла, снял, над мешком выкрутил. Вот так, даст бог, и соберем, что приказано.

— А дела какие делать будем? Зрящие?

— Зрящих дел сотворили и без того досыта, — сказал Приходько. Наперекор Волосатым ушам пойдем, так я предлагаю. Чудотворцев разных почитаем, а управляться с хозяйством надобно самостоятельно. О том, срок придет, Шмеля и попросим.

Вот с этого самого дня и дали Приходько кличку Самостоятельный, а потом и на весь его род до наших дней эта кличка распространилась.

Обмозговав свои дела, разошлись по домам мужики. А на другой день Приходько привез мешки из Старобуба. Первым делом на Непути запруду построили, канал прорыли, и дал народ воду сухой земле. Потом луга восстановили: не в близких краях семена разных трав раздобыли и посеяли. Так и пошло. С одним делом управишься, второе тебя ждет. Не каплями капал, а градом сыпал пот с мужиков. В трудах и не заметили, как полных три мешка набралось. Когда этот день настал, скомандовал Приходько землякам своим: «Кончай, братцы, шабаш!» И поглядел тогда каждый на то, что сделано общиной, окинул взглядом родные поля, и все в один голос прокричали:

— Ай да мы! Варите, бабы, брагу, гулять будем! Не страшны нам нынче суховеи и чудотворцы!

— А как же Шмель? Выходит, и к нему нужды нет ехать? Была беда и ушла.

Мужики умолкли. Задумались. Не поехать к Шмелю — разгневаться может мудрец, он и без того злым ушел из Забары. Поедешь — как бы ещё хуже не стало. Зачем ему три мешка пота? Однако думали, думали и решили все же мешки в лес отвезти. Справедливый человек, дескать, и в злости не страшен, к тому же за мудрый совет добром платить полагается.

Так оно и вышло, как рассудили забарцы. Не на людей зол был лесной мудрец, а на то, что народ каждому шалопаю провести себя позволяет. Приказал Шмель, когда гости к нему пожаловали, груз с подводы сбросить. Потом сам подошел, развязал все три мешка и вылил пот на землю.

— Не соль мне ваша была нужна, — сказал хитрый старец, — а труд ваш. От этого дня и вовеки помните, земляки, что никому не дано на земле сотворить больше чуда, чем работящему человеку.

Шмель оглядел всех внимательно, будто прощался с каждым, подошел к Приходько, похлопал мужика по плечу и спросил тихо:

— Наука вам?

Забарцы низко поклонились.

— Наука, — сказали они мудрецу.

С той поры так и повелось в Забаре: новое дело в хозяйстве начинать сразу разговор: «Ну, готовь, стало быть, мешки для пота?»

ЖИВАЯ ТЕНЬ

В каком году, уже никто не помнит, у барина Тринклера откупил Забарское имение человек по прозвищу Гаврила Мучитель. Память о себе он оставил недобрую, но прочную. Я долго пытался найти в селе хотя бы дальних родственников Гаврилы, но в живых не оказалось никого — не то что у Степана-пахаря, которому полдеревни нашей — родня.

Я рассказал Егору Тимофеевичу о своей неудаче. Старик разгладил ладонью свою бороду и, тяжко вздохнув, посмотрел на меня, как на малое дитя.

— Кто же станет таким родственником похваляться, чудак-человек! При жизни был «богом», а умер — стал собакой.