Золотая Трансцендентальность - [132]

Так вот, так я яро денежность вытравливал, что даже вместо "денег" сплошь и рядом предпочитал более универсальное "средства". А в послесловии "невозможные в прошлом инженерные замыслы" на самом деле невозможны из-за "нищеты прошлого". [162] Ну как, "на самом деле" — написано так, а на самом-то деле они поначалу невозможны из-за слабости науки и техники, а потом — из-за нерешительности и разобщённости, чему даже неудача Фаэтона с "бесполезными кольцами" Сатурна — пример. "Богатое" не значит ещё "способное просчитать все последствия", и хоть Ойкумене и то, и другое присуще, но одним словом понятия разные смыкать некрасиво, неправильно и даже вредно. Бедность — не порок, и не только от пороков происходит, хоть ты тресни.

Вот когда могут и не против никто — тогда и можно прикидывать смету проекта.

Кстати, горжусь тем, что ни разу слова "проект" в переводах не встретите. Не выношу, когда этим словом обезличенным обозначают любое личное времяпровождение, не разделяя важности. Каждый словно становится бахвалом — "мои личные проекты", и поди разберись: человек занят нужным делом, или же переводами тешится в свободное время.

(Исповедь устранившего из языка культурную особенность в угоду своим вкусам отделена от отповеди адаптации всего-то на семь тысяч букв.)

Скифо-азиатский отпечаток даже тут можно усмотреть: "And mankind. All of mankind. Everyone was there." — "И человечество. Целиком. Собрались все." Почему, мол, монолитное "целиком", а не "каждый"?

Да взять наирасхожейший стереотип — "на западе улыбаются чаще". Действительно — персонажи "smile" с такой настырной угодливостью, будто у каждого по вспомогательному рту наготове. Есть сравнение:

"Уста Боромира тронула слабая улыбка." (Перевод М. Каменкович, В. Каррика.)

"И Боромир, превозмогая смерть, улыбнулся." (Перевод В. Муравьева, А. Кистяковского.)

"Тень улыбки промелькнула на бледном, без кровинки, лице Боромира." (Перевод Н. Григорьевой, В. Грушецкого.)

"Boromir smiled." (Дж. Толкиен.)

Раньше — смешно было, но теперь я переводчиков понимаю. Здесь "to smile" рассыпано чуть ли не щедрее служебного глагола "to be" — и мучительно, до тавтологии больно ежеразно и буквально давать "улыбку" безо всякой контекстной окраски. Некоторые улыбки стали, сообразно смыслу, "усмешками" и прочими "ухмылками", а некоторые — пропали, добавляя отсутствием к образу угрюмых русских. [163]

А вот речь Дафны может показаться более развязной, чем была она в первой книге — но в первом томе ей и слова-то почти не давали, и от приключений у неё язык развязался, и примитивистское воспитание сказалось, да и на самом деле она, вторая — такая. Леди, насколько мне кажется, не допустила бы "oh boy, will we fix them".

Вдобавок мне кажется, что английский вообще нам кажется строже, чем он есть на самом деле. To instruct, скажем, можно передать как "проинструктировать" — но вообще это и "вразумить", и "строго-настрого наказать", и "сообщить", и "поучать", и много чего ещё разного.

Например, "various wavelengths of light" — если строго, то это "различные длины световых волн", но мне понравилось вот этак сочести научное и образное: "пёстрые длинами волны света". Ещё, как оказалось, [164] мне в радость научное смешивать с простым, деревенским:

"On the very highest parts of the spectrum, Phaethon saw in the mirrors, higher in pitch even than cosmic rays, crumpled flickers of white light, and strange point-source bursts of gamma radiation, blurs of red-shifted motion."

"На самых вершках спектра — выше, писклявее даже космических лучей — Фаэтон заметил белые, измятые зарницы. Крохотные угольки гамма-излучения. Смещённые в красное всполохи."

Наверное, даже полезно "высокочастотные" переделать в "писклявые" — научное знание теряет отделяющий ореол недостижимости и вникает в жизнь. Ещё не считаю зазорным такое:

"…atmosphere mining was an easy operation in a violent star system, where solar winds threw gas giant’s gas up out of their escape velocity in rich plumes" — "Раньше богатства Витии сами в руки шли, солнечный ветер с гиганта прямо-таки сливки сдувал, а теперь…"

Всё-таки даже самые абстрактные словеса восходят к осязаемому, к быту, [165] а иносказание иногда прямосказания точнее. Поэтому и "three rank inconsistencies in his fond plan" — это "три непреодолимые стены", и:

"An ultimately simple question, with complex ramifications."

стало

"Простейший вопрос — но эхо ответа далёко раскатывается."

Автор и сам за метафоричность — был, по крайней мере, в главе "Протокол серенады". Не, он-то сам написал главу "A More Literal Account", но вы поняли, о чём я.

А я вот, признаться, не совсем понял следующее: "this odd speech reminded him somewhat of the dry and ironic humor of Diomedes". Dry humor, говорят, обозначает "юмор, выдаваемый с каменным лицом" — но опус Неоптолема едва ли с таковым произноси́м, ну я и вильнул, оставив вам толковать, насколько "по-своему" у Диомеда "серьёзна манера речи."

И неправильную манеру речи Ошенкьё правильно передать непросто. Грамматическая ошибка в английском — опускание местоимений — в русском правило здорового слога. Ещё Ошенкьё артикли пропускает — ну не добавлять же их взамен? И писать в духе "моя твоя понимай нету" тоже никуда не годится, неграмотно так неграмотность изображать. "Твоя моя понимай нету" — фраза на кяхтинском пиджине, на помеси русского словаря и китайской грамматики, и наречие это в своё время даже преподавали в Китае под видом русского.