Золотая паутина - [53]

У мертвецов не оказалось ни удостоверений личности, ни копейки денег, а их вооружение ни о чем не говорило – таким оружием мог быть оснащен любой профессиональный боевик как по ту, так и по другую сторону закона.

Вооруженный автоматом Калашникова, одетый в старые джинсы из помещения поста береговой охраны, Трент ушел с причала. Укрывшись в темноте за дальней стеной склада, они со смотрителем маяка стали ждать – что будет дальше. Прожектор маяка бросал яркий сноп света на поверхность океана.

Смотритель – мужчина средних лет, полноватый, – благодаря долгим годам службы на овеваемом всеми ветрами крохотном коралловом островке, обладал необычайным хладнокровием и жизнестойкостью. Пиратство и убийства – обычное дело на Багамах, где процветала торговля наркотиками. Поэтому смотритель полагал, что это нападение было связано либо с переправкой партии наркотиков из Колумбии во Флориду, либо с засадой на транспорт наркотиков, а Трент – агент британской или американской разведки, связанный с багамскими властями.

– А это что – для отпугивания птиц? – кивнул он на кучу трупов на причале.

– Да, что-то вроде этого, – ответил Трент. Смотритель, следуя за лучом маяка, смотрел в бинокль, обшаривая на всякий случай море в поисках судна.

– Навряд ли они появятся сейчас. Скорее всего будут ждать сообщения по радио, – рассуждал он.

Трент не был в этом уверен. Он забрал бы Аурию немедленно, не дожидаясь рассвета.

Старый Багамский пролив – это не только обычный путь грузовых судов, но и богатое рыбой место. Вот и теперь у кромки коралловой отмели замелькали белые огни на мачте – это рыболовецкие суда, их было шесть. В течение двух часов рыбачьи суда постепенно приближались к Лобос Кэй, и наконец Трент и смотритель отчетливо увидели ближайшее из них в свете прожектора.

Приземистое судно с квадратной кормой, пройдя на расстоянии около двухсот метров от берега, продолжало идти тем же курсом еще около мили, а затем повернулось и медленно двинулось назад. Из его рулевой рубки торчали удочки, в свете мачтовых огней в рубке виднелась фигура впередсмотрящего. Луч прожектора из маяка скользнул по судну и отразился в стеклах бинокля. За маяком несомненно наблюдали.

Смотритель пустился бежать к маяку, а Трент подполз к берегу; войдя в воду, пошел вдоль причала и спрятался в щели между носом затопленного "краболова" и каменной кладкой. Над водой оставались только его плечи и голова, автомат был прикрыт бортом затопленного судна.

Рыболовецкое судно снова повернуло назад, и Трент, прислушавшись к мощному рокоту дизелей, убедился, что это были двигатели "Катерпиллера". Судно было уже в пятидесяти метрах от берега и подошло вплотную к причалу. На крыше рубки вспыхнул прожектор, на секунду задержался на груде трупов. Звук двигателя стал более глухим – его переключили на холостой ход – потом пошел легкий перестук: судно по инерции тихонько двигалось к берегу – прямо к тому месту, где прятался Трент.

Вот оно слегка ударилось носом о борт "краболова". Сноп света из маяка осветил судно. Одно мгновение оно застыло на месте так близко от Трента, что он мог коснуться его борта и пересчитать шляпки заклепок, которые, как оспины, виднелись на белой краске бортов.

Казалось, вот сейчас матрос прыгнет через его голову на причал и примет швартовы. Но вместо этого двигатель вдруг взревел на полную мощность, лопасти винта завертелись, вздымая песок, и судно сорвалось с места… Поднятая им волна с силой ударила Трента в лицо. Судно уходило в ночь. На корме не было ни названия, ни обозначения порта приписки. Когда оно растворилось в темноте ночи, погасли и ходовые огни на мачтах.

Трент выбрался на берег и побрел к маяку. Смотритель встретил его на веранде. Они присели на ступеньках и некоторое время молча смотрели на огни других рыболовецких судов. Говорить было не о чем. На горизонте забрезжил рассвет. Трент подумал об Аурии, брошенной в полумиле от них, но у него не было сил плыть. Лучше уж подождать, когда прилетит Скелли.

Глава 18

Вертолет береговой охраны опустил Трента на воду рядом с лодкой. Аурия слышала звуки ночной перестрелки, и страх, который она пережила, пролежав всю ночь на дне лодки, выплеснулся в приступ гнева, который она обрушила на Трента. Трент не спал ни минуты с того самого момента, как покинул "Золотую девушку". На него страшно было смотреть: глаза глубоко запали, обритая голова залеплена двумя кусками пластыря, рана на бедре перевязана тряпкой.

Аурия напустилась на него, требуя, чтобы он сказал, где пробыл всю ночь.

– На Лобос Кэй, – ответил он.

– Черт возьми, это я и сама знаю.

– Прости, – пробормотал Трент. Отвечая на ее пристрастные расспросы, он понемногу изложил в общих чертах свою версию происшедшего: при высадке его оглушили ударом по голове, и он ничего не знает, кроме того, что произошла стычка между бандой контрабандистов и багамскими таможенниками.

За последние два дня было слишком много волнений. Теперь, когда опасность миновала, у него от переутомления все валилось из рук. Прежде всего он попытался завести мотор, и тот захлебнулся; потом чуть не упустил за борт весло. В конце концов он все же пристал к берегу подальше от причала, чтобы Аурия не увидела трупы.