Знаю, ты вернешься - [6]

— Вы что же, намеренно держали Мелинду вдали от ее сверстников? Против ее воли?

Он тут же пожалел о своей несдержанности — его слова прозвучали довольно грубо. Однако Джеймс ничуть не рассердился, напротив, с живостью подхватил эту тему.

— Нет-нет, вовсе не против ее воли! — Он, казалось, был благодарен Найджелу за возможность продолжить этот важный для него разговор. — Мелинде самой нравится такая жизнь, она даже выразила желание учиться в университете экстерном. Я, конечно, не возражал. Да и теперь она старается как можно реже покидать усадьбу «Колокольчики». Ну и меня, само собой.

Все это звучало довольно убедительно, но слишком уж гладко. Найджелу казалось странным, чтобы молодая девушка отказалась от развлечений, друзей, веселых компаний и прочих преимуществ ее возраста и добровольно предпочла жизнь затворницы.

— Должно быть, ваша дочь очень привязана к вам. — Найджел чуть было не добавил, что Мелинда рано потеряла мать.

В своем воображении он уже нарисовал печальную романтическую картину. Найджелу представлялось, что Джеймс Эдвардсон безумно любил свою красавицу жену, которая, увы, слишком рано покинула этот мир. Но в утешение ему осталась дочь, как две капли воды похожая на свою мать. Найджел был уверен, что именно так и обстоит дело, но его ждал сюрприз.

— Вот тут вы правы, — подтвердил Джеймс, печально вздохнув. — Мать бросила Мелинду еще малюткой и с тех пор мало интересовалась дочерью. Я с самого начала взял все заботы о девочке на себя и ни разу об этом не пожалел.

В этом чувствовалась какая-то недосказанность, и Найджел бросил на Джеймса вопросительный взгляд. Этот разговор по-настоящему увлекал его, хотя Найджел не смог бы объяснить и самому себе, какое ему дело до прошлого Мелинды и сложных отношений ее родителей.

— Ну хорошо, — произнес Джеймс, словно внезапно на что-то решившись. — Я, пожалуй, расскажу вам. Видите ли, Мелинда мне не родная дочь. Мы с ее матерью поженились, когда девочке было около двух лет.

Найджел словно увидел своего наставника с новой, неожиданной стороны. Теперь это был не просто выдающийся археолог, талантливейший ученый. Джеймс Эдвардсон оказался человеком, способным на искреннюю привязанность к ребенку, не нужному даже собственной матери. В самом деле, много ли мужчин добровольно взяли бы на себя заботу о чужом для них ребенке? Уважение Найджела к Джеймсу Эдвардсону невероятно возросло.

— Лили, мать Мелинды, была необыкновенно красива. Впрочем, она и сейчас красива, — слегка поморщившись, продолжил Джеймс. — Не скрою, именно своей незаурядной красотой она меня и привлекла. Но дело не только в этом, — добавил он поспешно.

Найджел кивнул, давая понять, что внимательно слушает.

— Лили тогда казалась мне женщиной редких душевных качеств — чуткой, доброй, ранимой и беззащитной. Я даже закрыл глаза на то, что она родила дочь вне брака. Я до сих пор не знаю, кто биологический отец Мелинды.

И вновь наступила тишина, которую нарушало лишь слабое потрескивание пламени в камине.

— Да, Лили казалась мне тогда воплощением чистоты и изящества, — задумчиво повторил Джеймс. — А ребенок… Что ж, я решил, что Лили оказалась жертвой негодяя. А сама она слишком великодушна, слишком добра, чтобы отказаться от…

У него внезапно пресекся голос. Казалось, Джеймсу невыносимо мучительно погружаться в эти воспоминания. Найджел сочувственно молчал.

— Да, Лили казалась мне воплощенной чистотой. Я и представить себе не мог, как я тогда заблуждался. Я еще не надоел вам своими воспоминаниями? — внезапно спросил он совершенно другим тоном, словно очнувшись.

— Нет-нет, — поспешил заверить его Найджел. Он искренне сочувствовал своему собеседнику, понимая, что тот сейчас нуждается в слушателе. К тому же Найджел действительно был заинтригован.

Джеймс некоторое время молчал, собираясь с мыслями.

— Так вот, Лили Дэйн, как ее звали до брака со мной, оказалась никудышной женой и матерью, — заявил он. — И к тому же самовлюбленной эгоисткой. Но на этом список ее пороков не заканчивается.

— Вот как? — произнес Найджел, почти страшась того, что ему, по-видимому, предстояло услышать.

— Я не стану докучать вам рассказами обо всех ее выходках. — Джеймс Эдвардсон с присущей ему проницательностью уловил настроение собеседника. — Скажу только, что она оказалась полной противоположностью тому идеалу, что я вообразил. Алчная и недостойная женщина, вот кто она такая.

— И она отказалась от Мелинды? — уточнил Найджел, решив, что Джеймс завершил свой рассказ.

В ответ тот неопределенно пожал плечами.

— В общем-то да. Лили вовсе не горела желанием воспитывать своего единственного ребенка и предпочла после развода оставить Мелинду мне. О чем я ни капельки не жалею. Но как мастерски она все это устроила! — воскликнул он, вновь загораясь гневом. — Лили умудрилась выставить себя жертвой. Что-что, а это она умеет!

— Что же она сделала? — поинтересовался Найджел.

— Ну, зная, что я очень привязался к Мелинде, она попыталась меня шантажировать. Лили заявила, что, если я не выплачу ей немалую сумму, она увезет дочь и больше я ее никогда не увижу. Что я тогда пережил, страшно представить! Я ведь знал, что Лили вполне способна на подобную выходку. А стоит шантажистке лишь раз заплатить, и этому не будет конца.