Знание-сила, 2009 № 06 (984) - [12]

Так вот: при том что массовые представления вообще редко отличаются большой глубиной и адекватностью, это, похоже — пожалуй из наиболее несправедливых.

Сейчас, в условиях глобального, экологического кризиса, когда речь идет в буквальном смысле о жизни и смерти всех обитателей Земли, география — одна из тех наук (уж не главная ли?), которой надлежит ключевая роль в поисках возможностей выживания.

Актуальнее просто некуда.

— Дело даже не в том, что открыто далеко не все, — говорит заместитель директора Института, профессор, доктор географических наук Аркадий Тишков, известный физикогеограф и эколог, специалист в области биогеографии и охраны живой природы, работающий в Институте более тридцати пяти лет. — Мир в последние десятилетия, как кипящий котел, в нем все меняется. Его приходится переоткрывать и переописывать заново.

И причиной тому — не только человек.

Меняется климат, а с ним — конфигурация берегов, идет осушение земель — возникают новые территории, уходят арктические льды — становится иным облик Арктики. В горах тают ледники, появляются новые пространства — надо понять, что там происходит.

На фоне изменений климата идут инвазии чужеродных видов растений и животных. Вы знаете, например, что в Европе гнездятся попугаи? Что в нашей стране полторы тысячи новых видов, пришедших не то что из соседних стран — с других материков? Что идет перемешивание флор и фаун?[2]

В Арктике перестраивается вся биота. Виды расселяются с юга на север, с запада на восток… Формируется новый облик планеты. Тот, кто не видит этого и говорит, что география — наука прошлого и ее пора убрать из школьного и вузовского образования, — слепец.

— А чем, собственно, могут помочь географы в сложившейся ситуации?

— Серьезный социальный заказ связан у нас сейчас с проблемами изменения климата и адаптацией к ним людей, хозяйства, природы. Кстати, версия о том, что многие крупнейшие цивилизации погибли из-за глобальных климатических изменений — вещь доказанная. Так погиб великий Египет, куда теперь так любят ездить наши туристы. Была серия сухих лет — высох Нил и соединенные с ним пойменные озера, прекратились разливы, на аграрные земли перестал поступать плодородный ил. Начались неурожайные годы, наступил голод, вымирание и исход народов. Сходная картина была и в древних государствах Азии.

Чтобы такого не случилось и с нами, географы разрабатывают системы превентивных мер адаптации к этим переменам. Вы не думайте, что все просто: было у нас холодно, станет тепло — и будем бананы выращивать. Да какие там бананы?! Изменения и климата — это прежде всего рост числа катастроф, природных и техногенных, таяние мерзлоты, в которой проложены большинство наших нефте- и газопроводов. А неповоротливое отечественное сельское хозяйство может приспособиться к потеплению, когда уже начнется цикл похолодания.

Понятно, что в таких случаях человек обращается к тем, кто исследует природу и научно поддерживает принятие решений. То есть к географам.

Географы разрабатывают прогнозы перед Олимпийскими играми в Сочи: какие будут в 2014 году осадки, как себя поведут горные ледники Кавказа, как повлияет строительство в Красной Поляне на развитие природных и техногенных катастрофических явлений… Природа региона будет развиваться иначе…

— Иначе, чем теперь?!

— Конечно. Это — низкочастотные, краткосрочные изменения климата. Ведь, помимо общего тренда потепления, есть и малые циклы изменений. Их можно с определенной долей вероятности прогнозировать на ближайшие десятилетия: есть столетние ряды инструментальных наблюдений, и они позволяют говорить о том, какая частота изменений может быть задана в перспективе.

Сейчас есть глобальные модели прогноза температур. Есть и региональные. Вы наверняка заметили, что СМИ говорят о селях, оползнях, необычно высоких наводнениях. Откуда все это? Подобное бывало и раньше, но не в таких масштабах и не с такой частотой. Лавины в горах сходили всегда, но не приносили таких разрушений.

— Так в чем же дело?

— С одной стороны, человек, осваивая новые территории, приближает жилье, транспорт и производство к опасным местам. А с другой — и природа не сидит без дела. Идет потепление, тают льды, становится больше осадков, активизируются снежно-ледовые процессы. А человек-то уже освоил территорию, прилегающую к склонам, и все, что он успел там построить, сносят лавины и сели! Я недавно видел на Северном Кавказе, под Тебердой: лавины проходят там, где их не было столетия. В этом, может быть, и человек виноват, но мы их наблюдали и там, где не было никакого хозяйства. То, что происходит на незаповедных участках Красной Поляны, конечно, надо приветствовать: все-таки создание курорта мирового уровня. Но в то же время это может быть опасно. Не для природы — она выдержит, — а в первую очередь для человека.

Природа вообще не может жить без катастроф: иначе она не обновляется. Почему настоящий лес — разновозрастный? Часть древостоя горит, другая — валится ветром, развиваются очаги насекомых-вредителей, где-то гниль съедает деревья, то в одном месте полянка, то в другом. Это все не человек делает, а сама природа. Но когда человек что-то строит, скажем, на уровне первых террас на реке, первое же крупное наводнение сносит все это хозяйство. Это не природа разбушевалась, это человек поглупел. И география тратит огромное количество энергии, сил, средств, чтобы как-то исправить человеческую глупость.