Знак Вирго - [3]
— Юра Хазанов, — раздался снова голос Анны Григорьевны. — Ты много болтаешь. Мне трудно вести урок.
— А чего трудного?..
Нет, он не хотел такое сказать, но как-то само вырвалось. И он покраснел. Он вообще легко краснел.
— Как не стыдно! — прошипела Таня Карцева.
— Так, — сказала Анна Григорьевна. — Очень хорошо. Значит, ты считаешь… А почему ты решил, что не трудно? Встань и ответь.
Юра встал. Может, надо было извиниться — и все, но он еще не научился этому; для него извинение было тяжким трудом, тяжелее, чем съесть манную кашу с комками, которой он всегда давился под неусыпным оком бабушки.
— Потому что… — сказал он. — Потому что можно в учебнике прочитать. И еще там вопросы есть.
— Так. А в задачнике ответы, да?
— Да.
— А с дисциплиной как?
— У меня?
— Нет, — сказала Анна Григорьевна. — В классе. Надо ведь, чтоб порядок был. Чтобы все слушали.
— Конечно, — сказал Юра. — Чтобы слушали. — В классе засмеялись, это опять обидело его и он добавил: — Ну, и что такого? Разве трудно?
— Нет, ничего такого, — согласилась Анна Григорьевна. — Может, ты и прав, и каждый сумеет провести урок… Садись, пожалуйста.
— А чего? — сказал Юра специально для Тани Карцевой перед тем, как сесть.
На следующем уроке его первым вызвали к доске.
— Тетрадку брать? — спросил он.
— Как тебе удобней, — сказала Анна Григорьевна. — Нет, не туда, сюда, к столу… так… Очень хорошо… Вот тебе журнал, ручка. Можешь начинать… Сейчас у нас литература. А ты — учитель…
И тут Юра взыграл: чего они там сидят, гогочут? Думают, он не может? Буза какая! Мало он книжек прочитал?.. Ничего трудного. «Расскажите о жизни Ваньки у сапожника»… «Как помогала Муму своему хозяину?» Подумаешь!.. А сейчас он читает такую книгу… «Маленький оборвыш», Гринвуда… Про нее тоже спросит… А кто будет шуметь, из класса выгонит… Или всем «неуд» поставит, а «очень хорошо» никому…
— По-настоящему учитель? — спросил Юра.
— Конечно, — сказала Анна Григорьевна. — Даже можешь из класса удалять или родителей вызвать. Так… Очень хорошо… Начинаем. Все замолчали… Пожалуйста, Юра.
— Так… — сказал Юра, покраснел и раскрыл классный журнал. — Очень хорошо… Тихо! Чего смеетесь? Буду это… выгонять… Что нам сегодня задали? Алданов?
Вова Алданов встал, как оловянный солдатик, но сразу сел и засмеялся.
— Не смейся! — прикрикнул Юра. — А то «неуд» поставлю.
В классе зашумели. Анна Григорьевна постучала рукой по подоконнику.
— Очень хорошо, Алданов, — сказал Юра, — не хочешь, как хочешь. Другого вызову. А ты еще пожалеешь.
— Ладно, выйди после уроков на улицу, — сказал Алданов.
Юра не любил драк, даже боялся. Но сейчас не обратил внимания на угрозу: не до того было.
— Кацман! — сказал он. — Иди к доске.
Вскочили с парты два брата-близнеца, Шура и Нёма. Шура повыше, а Нёма всегда с грязным носом. Они жили на той же улице, что Юра, на Малой Бронной, возле Патриарших Прудов, вшестером — с родителями, сестрой и старшим братом — в большущей комнате с каменным полом и огромным окном, на первом этаже; и дверь открывалась прямо на улицу. Наверное, раньше тут находился какой-нибудь магазинчик колониальных товаров. Позднее в их комнате, без всякой почти переделки, разместилась сначала районная библиотека, а потом — психо-неврологический диспансер. Семью Кацманов переселили тогда в район Бутырской тюрьмы, в подвальное помещение, где они прожили долгие годы. Отец рано умер, семью содержал старший брат Гидалий, уехавший в свои шестнадцать-семнадцать лет на Дальний Восток — зарабатывать деньги. И если сумы не избежали, то в отношении тюрьмы это, к счастью, удалось… Хоть и жили от нее — рукой подать…
— Какой Кацман? — привычно спросили близнецы.
Юра задумался.
— Нёма, — сказал потом. С Нёмой он дружил больше. — Что нам сегодня задали?
— Гаврош, — сказал Нёма. — Дитя улицы.
— Очень хорошо. Ну, вот и рассказывай.
— Давай я расскажу! — крикнул Алданов. — Я лучше!
— Пускай, — согласился Нёма.
— Нет, давай ты! — сказал Юра.
— Нет, я! — опять крикнул Алданов, и все зашумели.
— Тише! Мешаете работать… — сказал Юра. — Очень хорошо.
— Что «хорошо»? — поинтересовался Васильков.
— Вот ты и отвечай!
— Не буду.
— Тогда «неуд» получишь. — Юра взял ручку, обмакнул в чернильницу-невыливайку, стряхнул от волнения на пол.
— Не имеешь полного права, — сказал Васильков.
— Тогда встань и ответь!
— Не буду!
— Очень хорошо… — Юра вывел в журнале «неуд».
— Получишь после уроков! — сказал Васильев.
И тут Юра вспомнил про девчонок: с ними, наверняка, легче.
— Грунина! — вызвал он. Это была самая тихая из всего класса, и лицо у нее, как у сонной куклы в витрине магазина Мюр и Мерилиз, что на Петровке, напротив Большого театра.
— Ну чего? — поднялась Грунина.
— Не «чего», а отвечай.
— Что отвечать-то?
В самом деле, что? Юра никак не мог сообразить, как ни старался.
— В рассказе «Гаврош», — подсказала Таня Карцева, — говорится о том времени…
— Это не рассказ! — крикнул Нёма Кацман.
— А что же? — сказал Юра.
— Ты разве не знаешь? — удивился Шура Кацман.
— Сам ты не знаешь! Не мешай, а то…
— Они правильно говорят, — сказал кто-то. — Это из романа. Там девочка Козетта…
— Какая еще Козетта? — с отвращением сказал Юра. Отвращение относилось к самому себе: как он мог не знать — так много читает, целые дни сидит на зеленом бабушкином диване, возле зеркального шкафа, положив книгу на откидной валик… И вот: Кацманы знают, а он…
Сборник рассказов советских писателей о собаках – верных друзьях человека. Авторы этой книги: М. Пришвин, К. Паустовский, В. Белов, Е. Верейская, Б. Емельянов, В. Дудинцев, И. Эренбург и др.
От автораМожет быть, вы читали книгу «Как я ездил в командировку»? Она про Саню Данилова, про то, что с ним происходило в школе, дома, во дворе, в горах Северного Кавказа, в пионерском лагере…В новой моей книге «Кап, иди сюда!» вы прочтёте о других событиях из жизни Сани Данилова — о том, как он обиделся на своего папу и чуть не побил рекорд Абебе Бекила, олимпийского чемпиона по марафону. Узнаете вы и о том, что хотели найти ребята в горах Дагестана; почему за Ахматом приезжала синяя машина с красной полосой; в кого превратился Витя всего на три минуты; как Димка стал храбрецом, и многое, многое другое.«Ну, а кто же такой Кап?» — спросите вы.Конечно, это лохматый чёрно-пегий пёс.
Сборник рассказов Ю. Хазанова о том, какие истории приключались с псом Капом, с Вовой, и с Кирой-Кирюшей.
Продолжение романа «Черняховского, 4-А».Это, вполне самостоятельное, повествование является, в то же время, 6-й частью моего «воспоминательного романа» — о себе и о нас.
От автора: Эта книга и самостоятельна, и служит, в то же время, продолжением предыдущей, носящей не слишком ясное название «Знак Вирго», что означает «Знак Девы», под которым автор появился на свет.Общее заглавие для всего повествования о своей жизни, жизни моего поколения и, в какой-то степени, страны я бы выбрал «Круги…», или (просто) «Это был я…» А подзаголовком поставил бы пускай несколько кокетливые, но довольно точные слова: «вспоминательно-прощально-покаянный роман».
Продолжение романа «Лубянка, 23».От автора: Это 5-я часть моего затянувшегося «романа с собственной жизнью». Как и предыдущие четыре части, она может иметь вполне самостоятельное значение и уже самим своим появлением начисто опровергает забавную, однако не лишенную справедливости опечатку, появившуюся ещё в предшествующей 4-й части, где на странице 157 скептически настроенные работники типографии изменили всего одну букву, и, вместо слов «ваш покорный слуга», получилось «ваш покойный…» …Находясь в возрасте, который превосходит приличия и разумные пределы, я начал понимать, что вокруг меня появляются всё новые и новые поколения, для кого события и годы, о каких пишу, не намного ближе и понятней, чем время каких-нибудь Пунических войн между Римом и Карфагеном.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Пенелопа Фицджеральд – английская писательница, которую газета «Таймс» включила в число пятидесяти крупнейших писателей послевоенного периода. В 1979 году за роман «В открытом море» она была удостоена Букеровской премии, правда в победу свою она до последнего не верила. Но удача все-таки улыбнулась ей. «В открытом море» – история столкновения нескольких жизней таких разных людей. Ненны, увязшей в проблемах матери двух прекрасных дочерей; Мориса, настоящего мечтателя и искателя приключений; Юной Марты, очарованной Генрихом, богатым молодым человеком, перед которым открыт весь мир.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
От автора: Это — четвертая часть моего «Собрания воспоминаний и размышлений». Она, как и предыдущие части, и вполне самостоятельна, и может считаться продолжением.Здесь вы столкнетесь с молодыми, и не очень молодыми, людьми конца пятидесятых и начала шестидесятых годов прошлого века; с известными и неизвестными (до поры до времени) литераторами, художниками, музыкантами; с любовями, изменами и предательствами, с радостями и горестями нашей жизни… В общем, со всем, что ей сопутствует.