Знак четырех. Собака Баскервилей - [48]

– Почему бы ему не водвориться в фамильном гнезде?

– Да, это кажется самым естественным. Однако примите во внимание, что всех живших там Баскервилей ждала злая участь. Думается, если бы сэр Чарльз мог поговорить со мной перед смертью, он бы запретил мне везти наследника своих богатств и последнего отпрыска старинного семейства в это проклятое место. С другой стороны, нельзя отрицать, что благополучие всего нашего нищего и унылого края зависит от того, будет ли там жить сэр Генри. Если Баскервиль-Холл останется пустовать, пойдут прахом все добрые начинания сэра Чарльза. Очевидно, что я лицо заинтересованное, потому и представил это дело на ваш суд.

Холмс ненадолго задумался.

– Говоря простыми словами, обстоятельства таковы. По вашему мнению, земли Дартмура не самое безопасное место для любого из Баскервилей и виной тому силы зла. Правильно?

– По крайней мере, есть свидетельства в пользу этой мысли.

– Именно. Однако если верна ваша теория о сверхъестественном вмешательстве, то опасность может грозить молодому человеку не только в Девоншире, но и в Лондоне. Трудно себе представить, чтобы власть дьявола была очерчена теми же границами, что и власть приходского управления.

– Доведись вам, мистер Холмс, столкнуться с тем, с чем столкнулся я, вы не говорили бы об этом деле столь легкомысленно. Но если я вас правильно понял, вы считаете, что молодому человеку в Девоншире грозит не бóльшая опасность, чем в Лондоне. До его прибытия осталось пятьдесят минут. Что вы порекомендуете?

– Рекомендую, сэр, нанять кэб, позвать вашего спаниеля, который скребется в мою парадную дверь, и ехать на вокзал Ватерлоо за сэром Генри Баскервилем.

– А дальше?

– Дальше вы ничего ему не скажете, пока я не разберусь в этом деле.

– И сколько времени вам надобно, чтобы разобраться?

– Двадцать четыре часа. И вы меня очень обяжете, доктор Мортимер, если явитесь сюда завтра к десяти, причем прихватите с собой сэра Генри Баскервиля: это пригодится мне на будущее.

– Непременно, мистер Холмс.

Записав время встречи на манжете, доктор Мортимер все с тем же рассеянным, отсутствующим видом поспешил за порог. У самой лестницы Холмс его остановил:

– Последний вопрос, доктор Мортимер. Вы говорите, перед смертью сэра Чарльза Баскервиля несколько прохожих видели на пустоши привидение?

– Трое.

– А впоследствии – видели?

– Насколько мне известно, никто.

Холмс вернулся к своему креслу. Умиротворенное выражение лица говорило, что наконец-то перед моим другом встала задача, достойная его ума.

– Собираетесь куда-то, Ватсон?

– Если вам не требуется моя помощь.

– Нет, дружище, к вам я обращаюсь за помощью в тех случаях, когда нужно действовать. Но это дело – просто находка; во многих отношениях оно уникально. Когда будете рядом с Брэдли, не попросите ли прислать мне фунт самого крепкого табака? Спасибо. Если вы не против, гуляйте себе на здоровье до самого вечера. А когда вернетесь, обменяемся соображениями по поводу интереснейшей загадки, попавшей нынче нам в руки.

Я знал, что наступило то время, когда моему другу требуется остаться в одиночестве, дабы, предельно сконцентрировав свои мысли, взвесить все свидетельства, выстроить и сравнить возможные версии, решить, какие обстоятельства существенны, а какие нет. Поэтому я провел день в моем клубе и вернулся на Бейкер-стрит только вечером. В гостиную я вошел, когда время близилось к девяти.

В первую минуту мне показалось, что в комнате пожар: из-за плотного дыма лампа на столе была едва видна. Впрочем, когда мне в ноздри шибанул едкий запах грубого табака, от которого я закашлялся, стало понятно, что ничего страшного не произошло. Сквозь марево я с трудом различил Холмса: одетый в халат, с черной глиняной трубкой во рту, он сидел, свернувшись калачиком, в кресле. Вокруг лежало несколько свернутых в трубочку листов бумаги.

– Простыли, Ватсон? – спросил он.

– Нет, просто воздух спертый.

– Да, душновато; теперь, когда вы сказали, я тоже заметил.

– Душновато? Да здесь дышать нечем!

– Тогда откройте окно! Вижу, вы целый день провели в клубе.

– Мой дорогой Холмс!..

– Я прав?

– Конечно, но как вы?..

Видя мою растерянность, он засмеялся.

– Иногда, Ватсон, вы бываете восхитительно наивны, и потому я получаю особое удовольствие, демонстрируя вам мои скромные способности. Джентльмен уходит на улицу; погода дождливая и промозглая. Вечером он возвращается; шляпа и ботинки блестят как ни в чем не бывало. Следовательно, он не бродил по улицам, а где-то сидел. Близких друзей у него нет. Так где же он мог быть? Разве это не очевидно?

– Да, пожалуй, очевидно.

– В мире полно очевидных вещей, которых никто никогда не замечает. Как вы думаете, где я провел день?

– Тоже сидели на месте?

– Напротив. Я побывал в Девоншире.

– В духе своем?

– Вы правы. Плоть оставалась в кресле и даже, как это ни печально, употребила в мое отсутствие целых два кофейника кофе и немереное количество табака. После вашего ухода я послал к Стэнфорду за военно-геодезической картой этого участка пустоши, и мой дух весь день витал над ним. Без ложной скромности могу утверждать, что теперь неплохо там ориентируюсь.