Значит, я умерла - [70]

Она моргнула и в кои-то веки удержалась от оскорблений.

— Ладно. Садись.

— Ты не ответила, зачем к тебе приходил Бен Норткатт, — спросила я, усаживаясь. — Я знаю, он о тебе что-то пишет. Но зачем ты разговариваешь с ним?

— Всегда важно знать, что затевает твой враг. А мистер Норткатт считает себя умнее, чем он есть на самом деле. Но ты ведь пришла сюда затем, чтобы мы с тобой могли обсудить наших единокровных… — Ее зеленые глаза сверкнули, как у кошки, и я вдруг поняла, что она считает меня всего лишь игрушкой, с которой собирается позабавиться. Но Джульетта — не тот оппонент, на которого можно воздействовать силой. Значит, придется драться на ее условиях.

— За что ты так ненавидела мою сестру? — спросила я.

— О, так мы играем в «Правду или действие»? — притворно удивилась она. — Ну хорошо, тогда мой ход первый. Я ненавидела ее за то, что она была безупречной доченькой-блондинкой, как раз такой, о какой всегда мечтал мой отец. Хорошенькой, худенькой и покладистой. Для него солнце вставало и садилось вместе с ней.

— Ты что, ждешь от меня комплиментов?

— У меня горячий нрав, я это знаю, — продолжала Джульетта. — И вообще, я — та же кукла, только более роскошная и сардоническая. Класса люкс. Мой отец начал отправлять меня в детские лагеря для толстушек, когда мне было восемь лет.

— Как я погляжу, в твоей семье куча проблем.

— Ну а в твоей, разумеется, нет, — парировала она. — Семейство Кроули — сплошное благолепие.

— Ты права, мы тоже не такие, — согласилась я.

— Ладно, я ответила на твой вопрос. Теперь твоя очередь. Что ты ненавидела в Кэролайн?

Вопрос застал меня врасплох.

— Я любила сестру.

— Не спорю, — сказала Джульетта. — Но каждый человек, как правило, испытывает смешанные чувства к членам своей семьи.

— Только не я. Каро была хорошей. Она старалась помогать людям.

— Так не пойдет, Дейрдре. Если хочешь продолжать разговор, то будь честной. Если нет, я тебя не задерживаю.

Мне очень хотелось уйти, но так я ничего не добилась бы. Мне нравилось думать о себе как о человеке, не боящемся глядеть правде в глаза, но дело в том, что я нередко избегала этого.

— Мне не нравилось, что Кэролайн не порвала с отцом, хотя он и избивал мать. — Во рту у меня стало сухо, сердце заныло; в какой-то момент мне показалось, что оно вот-вот лопнет и проломит грудную клетку. Я положила руки на колени и слегка откинулась назад.

— Я этого не знала. Я имею в виду про твоих родителей. — Джульетта, которая до этого сидела нога на ногу, поставила вторую ногу на пол и, потянувшись вперед, взяла клубничину с блюда. — Я бы могла сейчас сказать, что мне очень жаль и все такое, однако это прозвучало бы слишком покровительственно. Но жаль, что Кэролайн мне об этом не говорила.

— Почему?

— Потому что теперь мне все про нее понятно, — ответила Джульетта. — Раньше я думала, что она просто сучка, которой нравится корчить из себя мисс совершенство. А она просто пыталась быть хорошей девочкой, которая все в своей жизни держит под контролем. Такие дети нередко вырастают в семьях абьюзеров. Им кажется, что если только они все станут делать правильно, то в их жизни будет мир и порядок.

— Это еще что, популярная психология? — Я пробовала пошутить, но слова Джульетты запали мне в душу. Когда в пятнадцать лет меня поместили в психбольницу, доктора все время пытались меня разговорить и так, и этак. Я никогда не чувствовала себя хуже, чем тогда.

Джульетта пожала плечами.

— После школы я хотела изучать психологию, но пришлось пойти на администрирование отелей. Впрочем, психология так и осталась моим хобби.

— Ты когда-нибудь проходила терапию?

— Нет. Если б я на это пошла, кое-кто из моих родственничков подкупил бы терапевта и использовал бы против меня каждое мое слово. А ты?

Я помотала головой.

— Мне предлагали, но я отказалась. Так вот откуда у тебя комплекс превосходства…

— Я долгое время анализировала свою семью, — отозвалась Джульетта. — Трэкстоны дисфункциональны. Конечно, главным агентом разложения является отец, и все же наихудшим образчиком Трэкстона я считаю брата.

— Почему?

— Потому что он хочет получать все преимущества, не играя при этом по правилам. Он делает что захочет, и все же стоит Тео лишь намекнуть, что он готов войти в дело, как отец все передаст ему.

— Разве это не характеризует скорее твоего отца, чем Тео? — спросила я.

И тут сзади что-то шлепнулось мне на шею. Я завопила и вскочила с места.

— Успокойся, — сказала Джульетта. — Это всего лишь Бартлби.

Я обернулась и увидела небольшую зверушку в шубке карамельного цвета, с круглыми ушками на макушке. Янтарные глаза зверька смотрели на меня с любопытством.

— Это кинкажу. Они ужасно привязчивые, — сказала Джульетта и вложила клубничину мне в руку. — Покорми его, и он будет твой навеки.

— Где ты их берешь, этих зверей?

— Хозяин собирался скормить его крокодилу, — ответила Джульетта. — Этот гад еще предлагал мне посмотреть, но я сказала: «Нет, спасибо». — Наверное, вид у меня был озадаченный, потому что она добавила: — Знаешь, как песец Бартлби.

— Никогда о таком не слышала.

— Это герой одного рассказа Германа Мелвилла. Хорошая вещь, прочти.