Злые пьесы - [7]
Все поднимают бокалы с возгласами: «За нас!», «Будем здоровы!»
Томми: У них силовой напор, понимаешь?
Анна: А третью программу ты слушаешь?
Томми: Каждый божий день.
Лизель: Я бы ее еще терпела, если бы она не была такой лицемерной.
Вилли: Хочу в сантехники! Ты бы не отказалась от такого гнездышка? А? Эрна!
Ганс: Кончай. Чем ты недоволен? К восьми являешься в свой магистрат, а полпятого уже дома. Я же вкалываю по двенадцать часов в сутки, это еще в лучшем случае.
Мицци: В будние дни я его вообще не вижу.
Вилли: А в будние ночи?
Мицци: К ночи он еле живой, ей-Богу!
Вилли: Я имел в виду только зрительную связь.
Все смеются, пьют.
Ганс: Обижаешь, Мицци. Старый ас и по ночам на высоте. Больше того, я был мастером ночного воздушного боя.
Вилли: А твоей старушке какой от этого прок?
Лизель: Кто его знает, куда он может залететь.
Мицци (Указывает на детей.): Потише, вы…
Вилли: Брось-ка ты. Они сами нас кое-чему научить могут. Эй, там, приглушите свой ящик, говорить невозможно.
Анна: А нам слушать. Из-за вашего галдежа.
Вилли: Ты сейчас у меня дождешься! Совсем обнаглела!
Мицци: Погодите! С чего ты взяла, Лизель, что Мими — лицемерка?
Лизель: Ну как с чего? Мальчишке моему то и дело вкручивает: будь умницей, только учись. А мне говорит — на кой ляд ему эта учеба? Шел бы в мастерскую к Гансу. Все понадежнее.
Ганс: Стал бы толковым сантехником!
Вилли: Зачем он тебе, Ганс?
Лизель: Он же без отца растет. Его совсем заездили. А вам бы только языками потрепать.
Мицци: Все! Антракт! Как вам наша вилла?
Вилли: Я уже сказал, надо суметь отхватить такое.
Эрна: Да еще и обустроить.
Лизель: Да уж, не каждому по карману, не каждому…
Ганс: Не каждому!.. Да я на это всю жизнь горбатился.
Мицци: Мы во всем себе отказывали.
Ганс: Не то что некоторые. На Майорку в отпуск не ездили.
Эрна: Ну, поездка — все же не собственный дом. Этим нас упрекать не надо.
Ганс: Я только хотел сказать: кому что нравится. Но ты спроси у Мицци, когда она в последний раз могла позволить себе новое платье.
Лизель: Вас послушаешь, так прямо хоть подарки дари. А у самих что ни год — новая машина.
Ганс: Это из-за налогов. Исключительно из-за налогов. Они просто душат малый бизнес. Политика такая. Понимаешь? Большие фирмы становятся еще больше. За наш счет. Глотают нас, как мелкую рыбешку!
Эрна: Хотела бы я посмотреть на того, кто сможет тебя проглотить.
Вилли: Старого аса-истребителя!
Эрна: А в самом деле, детей у вас нет, почему бы вам не взять на работу Томми? Как это ни грустно, когда-нибудь придется идти на пенсию.
Ганс: А я бы взял. Я уже предлагал это Лизель. Так ведь, Лизель?
Лизель: Да, но учителей, видите ли, беспокоит его будущее.
Ганс: Беспокоит! Чего беспокоиться за сантехника? Он любого доктора за пояс заткнет. Я имею в виду заработок.
Мицци: А что, Гансик, если он достигнет большего? Почему бы и нет?
Ганс: Почему бы и нет… Если пробьется. Я тоже не думал, не гадал, что буду когда-нибудь ремонтировать эти засранные дома.
Мицци: Полно, Гансик. Нам-то уж грех жаловаться.
Ганс: Да я генералом бы стал! Если бы эти говнюки войну не проиграли. Я был бы генералом!
Вилли: Особенно по ночам.
Ганс: Не зубоскаль! Что ты знаешь? Что ты видел?
Вилли: Куда уж мне. Что увидишь со дна окопа?
Эрна: Не скромничай, Вилли. Ты был тяжело ранен.
Ганс: Так тяжело, что больше носа не высовывал.
Вилли: Уж не хочешь ли ты сказать, что я уклонялся?
Ганс: Нет, Вилли, Бог с тобой. Ты все правильно делал. Главное, мы живы. Твое здоровье!
Пьют.
Томми: Слыхала?
Анна: Классно.
Томми: Да нет. Я про этих, сзади.
Анна: Нет, не слыхала.
Томми: А надо бы.
Анна: Зачем?
Томми: Чтобы поняла, почему все это должно взлететь на воздух.
Анна: Как у тебя с головкой?
Томми: А тебя это не достает?
Анна: Я не слушаю.
Томми: Это же выхлоп буржуазных кишок. Гнилой дух истеблишмента. Дрисня позднего капитализма. Принесу тебе кое-что почитать, тогда поймешь, что вообще происходит.
Вилли: А что происходит?
Томми: Ничего.
Вилли: Так чего же ты шумишь?
Ганс: Вообще… эта музыка…
Эрна: Я тоже не люблю такую.
Вилли: Как только под этот грохот можно любезничать с девушкой?
Лизель: А ему и любезничать не надо.
Вилли: Особенно с нашей Анночкой. Ну это я так… вообще.
Томми: Поищем другое место.
Томми и Анна идут в дом, захватив магнитофон.
Вилли: Только без глупостей! Я не поленюсь проверить!
Мицци: Прекрати, Вилли!
Вилли: Осторожность не помешает.
Эрна: Он — парень хоть куда, уже может девиц охмурять.
Ганс: Это у него от отца.
Лизель (Встает.): Да, от отца. Тебе не уязвить меня, Ганс. Не уязвить!
Мицци: Да перестаньте же!
Ганс: А что тут такого? Он был бравым солдатом английских оккупационных войск. Разве не так?
Мицци: Ну, кончай, Гансик!
Лизель: Нет, пусть говорит, мне даже интересно!
Ганс: Ах, тебе интересно? Спасибо, что рот мне не затыкаешь! Или я сказал что-то плохое?
Вилли: Ну ладно. Проехали… А жаль все же, что «Хумба-мумба-тэтаре» вышла из моды.
Эрна: Мы всегда это пели на гулянии, в праздник строителей. Это было безумие какое-то!
Вилли: Такое уже не повторится.
Пауза.
Лизель: Он, видать, уже набрался.
Ганс: Кто?
Лизель: Ты! Кто же еще! Поэтому не все, что ты говоришь, я принимаю всерьез.
Художник, доживший до преклонных лет, встречает молодую женщину, очень похожую на его мать. Сам герой никогда не знал собственной матери. Она бросила его еще младенцем, в роддоме, но при этом оставила при нем свою фотографию, которую он хранил всю жизнь. И вот спустя много лет он встречает женщину, как две капли воды похожую на ту, что на фотографии. Между ними возникают непростые отношения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В пьесе Миеко Оучи «Синий свет» мы застаём 100-летнюю Лени Рифеншталь в офисе голливудской киностудии. Она готова сделать отчаянный шаг и решиться на съёмки своего первого художественного фильма за последние пятьдесят лет, но что из этого выйдет, — вот вопрос.
Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».
В сборник пьес известнейшего английского драматурга Джона Осборна (1929–1994) вошли три его пьесы: «Оглянись во гневе», «Комедиант» и «Лютер». Две последние пьесы на русском языке печатаются впервые.Экранизации и постановки:Оглянись во гневе / Look Back In Anger — Великобритания (Т.Ричардсон) 1958Полковник Редль / Oberst Redl (И.Сабо) (cценарий в соавт.) 1985Комедиант / The Entertainer — Великобритания (Т.Ричардсон) 1960Атака лёгкой кавалерии / The Charge of the Light Brigade (cценарий) — Великобритания (Т.
В формальном плане Вальчак пользуется театральной условностью, вводя символические фигуры и ожившие предметы, как, например, в пьесе «Шахта». Герой пьесы — шахтерский город Валбжих, олицетворяемый неким шатающимся по улицам типом по имени Валек.