Злобный леший, выйди вон! - [44]

- На такой – нет.

- Ладно, тогда бежим дальше. Пока и эти не проснулись.

Давыд услышал, как зашуршала трава под ногами – дети побежали прочь от лагеря. Тут он понял, к чему сказали про Сизого. Того Сизого, что углем лежал на полу сожженной хаты. Один из детей - его сын.

Давыд подскочил. В голове его мелькнула мысль: «Убить щенка, как и старого пса и покончить с этим». Шаги почти исчезли в чаще. Давыд посмотрел на спящих собратьев и сказал сам себе:

- Все равно утром бы они меня сместили и под суд княжий повели. Лучше уж я сам уйду. А вы теперь, что хотите, то и делайте.

Давыд схватил самострел и побежал за мальчиками.

Часть I - Глава 9

Мальчики углубились в чащу. Бажен пришел в себя и шел немного позади. Они с Прошей оказались впервые в Глухом Бору, но таким он им и виделся в страшных рассказах: большие деревья, что ветвями закрывают свет дневной; дикие заросли у земли, что троп не видно. И никого вокруг. Только иногда многокрылые жуки звенели у уха, да мелкие мошки, встревоженные их шагам, лезли в глаза. Больше никого. Ни одной белки на дереве, ни одного зайца в траве.

- Олег, а где все звери?

- Думаю, лес их прячет от нас. Леший людей не любит, потому лес для нас всегда темный и непроходимый.

- Но мы ведь идем.

- Может быть, потому что он в нас опасности не чувствует. Мы же просто хотим выйти отсюда, никого трогать не хотим. Пока на нас не нападут, конечно.

- На нас могут напасть?

- Могут, но, надеюсь, не станут. Эх, надо было идти завтра. Я б шел со знаком Лешего. Тогда бы нас точно не тронули.

- А вдруг Леший тебя обманул и ты бы пошел в лес, уверенный, что вберешься невредимым, а тут тебя хвать! И тварь зубастая уже обгладывает беленькие косточки.

- Леший не может обмануть. Он не умеет.

- Долго ли научится?

Деревья чуть расступились и показали прожилки неба. Все также попадался лишь редкий жук, да серебряные нити паутины лезли в лицо, оставленные мелкими пауками, что перелетали на ветру с дерева на дерево.

- Как ты думаешь, долго нам еще?

- Не знаю. Надо просто идти прямо, так и выйдем. Рано или поздно. Лучше бы рано.

- Да, лучше рано. Бажен, ты там как? Еще слышишь песни с глубины?

- Не смешно, Проша. Это было прекрасно. Лучшее что я слышал в жизни. И такое, - он замолчал, пытаясь подобрать слово, - честное...

- Ого, как заговорил. Странный ты. Всегда был чуть странный, а теперь совсем постраннел.

- Не правда! Вы просто не слышали, потому что я суженый, а вы нет. Вот вы и завидуете мне. Вы вот знаете, что есть вода бескрайняя? Вы знаете, что земля, по которой мы ходим, лишь островок посреди бесконечной водной глади? Вы знаете, что под водой стоят города и дворцы и живут народы со своими царями? Конечно, нет. Вы не суженные. Я суженный! Я все это слышал в ее песнях, и когда-нибудь я это увижу.

- Тихо.

- Ты мне рот не затыкай убийца! А может ты и меня убьешь?

- Тихо я сказал, - прошипел на Бажена Олег, и закрыл его рот рукой. – Слышите?

- Да. Опять смех. Или кашляет кто-то, - сказал, прислушавшись, Проша.

- Тихо, Бажен, прошу. Потом расскажешь, про дворцы под водой. А сейчас помолчи.

Тот кивнул головой, и Олег его отпустил.

Впереди сосны поредели, и показалась поляна залитая солнцем. На ее макушке стоял одинокий дуб. Мальчики, пригибаясь, добежали до крайней сосны и выглянули.

- Откуда звук?

- Не знаю. Но точно с поляны.

- Сейчас мне кажется, что это плачь.

- Подойдем поближе?

- Нет, лучше стороной обойти, - сказал Олег и в этот момент из-за дуба послышался голос:

- Ох, горе мне, горе! Кхе-кхе-кхе, - простонал кто-то.

- Там старик какой-то, - сказал Проша.

- А что бы ему в лесу было делать, а?

- А нам что? Мы уже прошли сколько, и целехоньки все. Вот и он может, пришел сюда за грибами или еще за чем-то. А теперь горе какое-то у него.

- Не знаю я, что за горе. Но пусть оно его горем и останется. Пошли, обойдем эту поляну, очень странно она смотрится тут, посреди леса.

- Олег, нельзя его бросать так. Человек человеку брат.

- А если он не человек вовсе?

- Давай проверим, - сказал Проша и побежал к дубу.

- Стой! Ой, дурак, - схватился за голову Олег.

- Все вы дураки, - сказал Бажен.

Проша уже добежал до верхушки поляны и обошел дуб. Он выглянул и помахал мальчишкам, чтобы те подошли.

- Ну, раз он все еще может махать, значит можно подойти, - сказал Олег.

Они дошли до дуба и увидели сидящего под ним старика. Сквозь дыры в одежде виднелась сухая, сморщенная, цвета земли кожа. Ветхие лапти едва держались за пятку. Только шляпа старика казалась новой. Она походила на шапку гриба – из под нее выглядывал ворс, похожий на грибную мякоть. Длинная, покрытая листьями борода прикрывала голый живот. Он держался за колено и стонал. Неподалеку лежала трость переломанная пополам.

- Ох-ох-ох, мальчики, что же вы делаете в лесу то? Опасно вам тут быть, - запричитал  дед.

- Вам-то может и поопасней будет, дедушка, - сказал Олег.

- Да, я одной ногой уже в земле, считай. Меня уже ни зверь, ни тварь никакая не тронет.

- А что с ногой то вашей?

- Да вот ходил я по лесу, грибочки собирал, - после этих слов старика Проша улыбнулся, - да вот подустал и решил в тенечке посидеть под дубом, а тут трость сломалась, как на зло. А я без нее ходить не могу, вот и рухнул на землю. Еще и колено болит, так, что мочи нет идти.