Об бросился вперед, сократил дистанцию и попытался ударить ногой. Рик увернулся легко и точно, едва сдвинувшись в сторону. Я сейчас достаточно опытен, чтобы оценить эту точность. Уклон ровно настолько, чтобы пропустить удар мимо, ни больше, ни меньше. Но возможно это случайность…
Последующий обмен ударами показал, что нет, не случайность. Рик по праву силы находился наверху рейтинга. Прошло не больше десяти секунд, как ему надоело играться и Об отправился в полет.
Хруст, который при этом раздался, слышали все.
Было негласное правило, что кости лучше не ломать. Травма лишает возможности драться и работать, а это минус деньги. Плюс само лечение тоже что-то стоит. Как итог, травмированный оказывается в минусе, из которого ему выбираться и выбираться.
Но также каждый здесь знал, какие претензии у Рика к Обу и ко мне. Поэтому никто не удивился, что Об заполучил перелом. Люди удивились, что всего лишь один.
Понятно, почему Хол выдала ему такой рейтинг опасности. Бой на этом закончился. Об уже не встал. Когда Рик уходил с арены, то поймал мой взгляд и на пару секунд замер, сверля во мне дырку. Понятно, кто его следующая жертва.
Об вернулся в жилой блок позже всех, щеголяя перевязкой на руке. С арены он уходил, сжавшись от боли и опустив голову. Сейчас парень выглядел пусть и хмуро, но от уныния избавился где-то по пути.
— Об… — позвал я, — Как ты?
— Эта сволочь руку мне сломала, — ответил он тихо, бросив взгляд на уже спящих соседей.
— Сколько содрали за лечение?
— Пять монет наложить фиксацию, десять обмазать мазью, которая ускорит заживление, ещё двадцать пять — пилюля для ускоренного восстановления.
— Сорок монет? Жесткие расценки.
— Не то слово, — охотно согласился Об и плюхнулся рядом. Я по старой привычке сидел у входа и наблюдал за жизнью кольцевой. Сейчас здесь мало людей. По местному времени ночь, поэтому люди разошлись спать, — Эрик, ты понимаешь, что это значит?
— Что именно? — глянул я на Оба. Он всегда мне виделся, как задира. Хмурый, с вечно разбитыми кулаками и синяками, но при этом довольный после каждого боя.
— Рик открыл на нас охоту. Убивать не будет, но жизнь превратит в ад.
— Ломая? — догадался я, о чем речь.
— Да. Мне на пять дней запретили участвовать в боях. Вызывать меня тоже нельзя. Но нет боев, нет заработка, нет дополнительной еды. А еда сила, вот что я тебе скажу. Без неё быстро задор потеряешь.
— Думаешь, Рик хочет загнать нас в долги?
— Для начала. Он будет ждать момента, вызывать на бой и ломать. Долги будут расти и мы погрузимся в такую яму, откуда не выберемся.
— Тогда я следующий, получается.
— Не факт. Ты слишком слаб, плетешься в конце рейтинга. Мой тебе совет — не лезь наверх, оставайся внизу. Тогда Рику будет зазорно вызывать тебя.
— Звучит как трусость.
— А это так и есть. Разумная трусость, что поможет выжить.
— Не думаю, что Рика это остановит. Он найдет способ, как добраться до нас.
— Тут ты прав… — задумался Об, — Надо было его наверняка убить. Как же я ступил…
— Ты так легко готов убить человека? — заинтересовался я.
Интересны не убийства, я философия. В последнее время я много думал над тем, что Хол называется «Прикладная боевая философия». Ну и название. Икар наверняка бы оценил, раз он знает, кто это такие, философы.
— Тебя это смущает? — глянул на меня Об, — Ах да, ты же этот, пацанчик с высокой моралью. Но что-то я не вижу, чтобы она тебе шибко помогала. Как был слабым, так и остался.
— А ты всех людей делишь по силе? Кто внизу рейтинга, тот слаб и с ним не надо общаться? — из меня выскочило то, что давно копилось.
— Надо же… Ты обиделся что ли? — губы Оба презрительно скривились, — Мля, чувак, взрослей уже давай. Мою семью убили, потому что они были слабыми. Мне пришлось отправиться в этот убогий город, чтобы выжить. Здесь если ты слаб, тебя поимеют, как захотят. Что с нами и происходит. До этого нас имели рабы злости. Теперь Рик собрался поиметь. Так что да, хватает поводов, чтобы ценить силу. Сила даёт возможность жить нормально. Что касается твоего вопроса — Рика бы я завалил с радостью. Но теперь наверняка и если ты думаешь, что после этого меня будет терзать чувство вины, то глубоко ошибаешься. Мы живем в хищном мире. Либо сожрут тебя, либо сожрешь ты.
В его словах было столько непоколебимой уверенности, что я растерялся. При всем желание я бы сейчас не смог так же уверенно ответить и привести аргументы, что убийство — это плохо.
— Ладно, пошёл я, обиженка. Можешь поплакать тут или вздрочнуть. Что тебе слабаку остаётся ещё, пока ждешь Рика. — прозвучало оскорбительно, но я успел узнать Оба. Это стандартная его манера общения со всеми. И кое в чем он прав. Я действительно затаил обиду, пусть и не большую. Хотя сам виноват. Не надо было ожидать, что со мной будут дружить и поддерживать.
— Погоди, у меня есть просьба. — сказал я, когда Об уже встал, отряхнулся и собирался отправиться спать.
— Если хочешь поплакаться или ещё какую дичь в таком же духе предложить, то сразу говорю — отвали.
— Нет. Другая просьба. Научи меня драться.
— Ого, это прям чудо. Никогда ещё не видел, чтобы у девчонки появились яички.
