Жуков. Маршал на белом коне - [214]
Позже, когда они уже жили одной семьёй, Жуков однажды спросил её:
— За что ты меня полюбила?
— Да очень уж мне понравились твои блестящие сапоги! — ответила она.
Что и говорить, в одежде он всегда был опрятен и аккуратен. Вещи имел штучные. Даже ружья заказывал под своё плечо. Одежда подгонялась строго по фигуре. Женщины в мужчине обычно отмечают это сразу. Так что в шутке Галины Александровны доля шутки, по всей вероятности, была небольшой.
Таким же аккуратным он был и в служебных делах. Полковник в отставке Трофим Андроникович Гладков, исполнявший обязанности начальника оперативного отдела в штабе Одесского военного округа, вспоминал, как перед учениями командующий просматривал топографические карты с нанесённым на них планом развёртывания войск и, обнаружив несуразность, громко, чтобы слышали все, сказал: «Полковник, переделайте после генерала». «При этом демонстративно перечёркивал красным карандашом неверно нанесённый на карту план». Не любил безграмотных выдвиженцев и проныр, делавших карьеру не умом и ревностным служением, а иными способами.
Александра Диевна в это время подолгу жила в Москве. Эра родила дочь, и бабушка всё своё женское тепло перенесла на внучку Танечку. Когда же приехала в Свердловск, сразу почувствовала, что сердце Георгия Константиновича занято другой.
Начался мучительный период, когда надо было выбирать.
Кроткая Лида Захарова тоже была рядом.
В Свердловске между тем произошло нечто, что впоследствии многие толковали как знак. В цепи непонятных обстоятельств эта короткая история имела долгое продолжение.
После войны установилась традиция: 1 Мая и 7 Ноября перед демонстрацией трудящихся торжественным маршем проходили войска местных гарнизонов. Командующий парадом и принимающий парад выезжали на красивых лошадях. Каждый военный округ и даже каждый крупный гарнизон проводил свой местный парад Победы. В 1950 году из Москвы из министерских конюшен в Свердловск специально для парадов были доставлены чистокровные скакуны. Одного из них на первомайский парад оседлали для командующего войсками округа. Парад начался. Жуков рысью объезжал построения войск, приветствовал части. Когда остановился возле шеренг суворовцев, конь под ним заволновался и неожиданно встал на дыбы. Всадник, опытный наездник, сдержал его. Но конь снова сделал почти вертикальную «свечу» и начал заваливаться на левый бок вместе с седоком. К счастью, маршал высвободил ноги из стремян, и при падении конь его не придавил. Но всё же Жуков упал на брусчатку. Тут же встал и, не подавая виду, проследовал на трибуну. Выступление его было выдержано в сдержанно-строгих тонах. Голос не дрогнул. Стоявшие в отдалении и вовсе ничего не заметили.
Жуков был одет в парадный мундир при всех орденах, с шашкой в серебряных ножнах. После парада порученец осмотрел одежду и награды и обнаружил, что в одном из орденов «Победа» не хватает нескольких бриллиантов. Когда праздничная церемония закончилась, взвод солдат ползал по брусчатке на четвереньках, пока выпавшие камушки не были найдены.
Но этим история не закончилась. О произошедшем доложили Сталину. Тот отреагировал совершенно неожиданно:
«Хватит скакать на площадях! Так и без головы можно остаться!» И приказал запретить впредь военачальникам выезжать на парады и смотры на лошадях. С той поры, именно с падения Жукова перед строем свердловских суворовцев, командующие парадами начали выезжать к войскам в автомобилях с открытым верхом. После 1948 года День Победы как праздник и выходной день был упразднён. И только в 1965 году его возобновили.
Реакция Сталина на падение маршала (год или два назад он на это наверняка отреагировал бы иначе) и их загадочный разговор в новогоднюю ночь наводят на размышления. Сталин, уже чувствуя, что его дни на земле подходят к концу, наверняка задумывался о преемнике. В разное время он склонен был видеть в этой роли то Николая Вознесенского, то Андрея Жданова, то Георгия Маленкова. Но Жданов скоропостижно скончался в 1948 году. Вознесенского расстреляют в 1950-м по «ленинградскому делу». Маленков, хоть и приближённый, вызывал сомнения.
Но вернёмся же к начатой теме.
Дочь Жукова и Галины Александровны Мария Георгиевна вспоминала: «Отец писал в своём дневнике, что при первой встрече не обратил на маму никакого внимания (он болел, и мама лечила его на дому). Когда ему стало лучше, он заинтересовался её жизнью, семьёй, увлечениями. Ему понравилась её скромность, но особенно, как он сам признавался, красивые, тёплые, зелёные глаза. В них всегда таилась какая-то неповторимая грусть…
Мама была хороша собой, в ней всё было гармонично: богатый внутренний мир, необыкновенная доброта, красивое лицо, стройная фигура, лёгкая походка, особая манера говорить. Отец всегда выглядел моложаво, лицо свежее, живое, блестящие глаза, статность.
Поначалу маму смутило его внимание. Она, как могла, избегала встреч, но отец был настойчив. Галина стала его самой сильной в жизни любовью, хотя и поздней».
В 1952 году из Гурзуфа, где находился на отдыхе, Жуков писал своей любимой в Свердловск: «До сих пор нахожусь под очарованием последней встречи с тобой, моя Галюсенька!.. Родная моя, как жаль, что нет здесь тебя. Мне не хватает тебя, без тебя я скучаю… Пусть тебя хранит моя любовь, моя мечта о тебе…»
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.