Жизнеописание малых королей - [34]

– Двадцать два года назад устроили в Шомроне великий праздник: наш король Ахав и королева Изевель выдавали замуж молоденькую дочь Аталию за иудейского принца Ёрама. Вам таких свадеб уже не видать – ведь тогда в Шомрон собрались гости со всей Эрец Исраэль и из Филистии, Тира, Цидона, с Элиши. Был даже вельможа из Мицраима с большой охраной и с подарками.

И вот перед началом праздника меня подзывает наш король Ахав и спрашивает шепотом:

– Видишь, там красавец глаз не спускает с жениха и невесты? Ты его знаешь?

– Конечно, – говорю.– Это же самый смелый человек Еху бен-Нимши, командир эфраимских колесничих!

– Верно, – подтвердил Ахав, – это Еху, и я его назначил в отряд моих телохранителей. Но сегодня мне что-то уж очень не нравится, как этот парень смотрит на Ёрама с Аталией. Сейчас я ухожу к гостям, а ты стой здесь и не спускай глаз с Еху. Если увидишь у него в руках оружие – тут же дай знак мне или охране.

Так я и сделал. Мне уже стало не до праздника, я всё время смотрел на Еху, на его хмурое лицо. Иногда он спохватывался, заставлял себя улыбаться – тогда, по-моему, лицо у него делалось ещё страшнее.

Но всё в тот раз обошлось. Свадьба окончилась, музыканты разошлись, гости разъехались, молодых проводили в Иудею, а через несколько лет пришла весть, что Ёрам стал в Иерусалиме королём.

Потом уже кто-то мне рассказал, как за год до этого старый Нимши приходил в дом Ахава просить руки Аталии для своего сына. Ахав, как обычно, был занят в оружейных мастерских, а все семейные дела переложил на королеву Изевель. "Финикиянка", конечно, высмеяла Нимши и прогнала вон. Мол, куда ты, худородый, лезешь! Аталия наша – принцесса! Внучка царя Цидона и дочь короля Израиля!

Рассказывают, наш будущий командир в тот день поклялся отцу, что не успокоится, пока не перебьет весь род Омри до последнего человека! А с Еху, – вы уже это поняли,– лучше не ссориться.

– Но Еху же такой верный слуга короля! – удивился молодой копейщик.– И Ехорам ему полностью доверяет – вон оставил вместо себя армией командовать.

– Ты скажи, кому не доверяет наш король! – откликнулись из угла.

Солдаты рассмеялись.

– Так почему же Еху ничего плохого не сделал никому из Омри? – вспомнил кто-то. – Двадцать два года прошло с той свадьбы! Я думаю, это всё болтовня – про него и Аталию. Людям лишь бы языками чесать!

– Еху ждёт Знака, – старик выпятил губу и поднял палец. – Господь через своего пророка даст Еху знать, когда нужно будет действовать.

– Так и помрёт в ожидании, – подытожил кто-то из солдат. Остальные засмеялись.

Они уткнулись в глиняные тарелки с едой, но разговоры продолжались и с набитыми ртами.

– А она? – слышалось в одном месте. – Говорят, и Аталия любила Еху все эти двадцать лет.

В другой группе тоже обсуждали жизнь военачальника.

– Ты думаешь, наш израильский Ахазия сам выпал из окна? – выкатив глаза, шептал соседу толстый возничий из Тирцы. – Могу поспорить, Еху ему "помог". Да все это знают!

– Ш-ш-ш! – у входа в палатку появился охранник, прижав к губам палец.

Но это проходил мимо Бидкар –"человек Еху". Он шёл, чтобы сообщить военачальнику новость, только что полученную от доносчика из королевского поместья Изреэль. Оказывается, там собрались сразу все, кого Еху "горячо любил": старая Изевель, раненый Ехорам, за которым она ухаживает, и король Иудеи Ахазия.

– Ну? – спросил Бидкар.– Не этого ли случая ты ждал? Накрыть всех сразу, одним ударом!

Еху не ответил. Он сидел на корточках, глядел в пламя костра, думал и ждал.

Стемнело. Дождь продолжал моросить. В солдатских палатках все, кто был свободен от охраны или службы по лагерю, укладывались спать, проклиная погоду и уже позабыв об Еху.

А он ждал – так велел ему на тайной встрече пророк Элиша: жди моего знака. Еху ждал, но теперь чувствовал: близко! Может, уже сегодня. Предчувствием своим он не стал делиться даже с верным Бидкаром, ждал и прислушивался к разговорам командиров, сидевших у костра в том же разрушенном доме.

И вот снизу послышалось тяжёлое дыхание человека, прыгающего через лужи и увязающего в грязи, затопившей лагерь иврим, и в проём в стене заглянул отрок с мокрым мешком на голове.

– Его прислал Элиша-пророк, – доложил из-за спины отрока охранник.

– Пропусти,– велел Еху.

Королю Ехораму было невыносимо скучно лежать в тишине и через окно в стене видеть одно и то же: посаженный ещё его отцом Ахавом виноградник. Лекарь велел: покой! Но Ехорам крутился на постели даже ночью, прикидывая, как там без него пошла война в Рамоте? Чтобы развлечь короля, позвали астролога, а тот вдруг обьявил, что гороскоп Ехорама совпадает с гороскопом убитого когда-то при военном перевороте короля Элы бен-Баэши. Все присутствующие разволновались – только не сам король. Каждое утро он задавал одни и те же вопросы: не окончились ли дожди и не заржавела ли его колесница?

Раненый король не мог знать, что и последняя, самая печальная из неудач его жизни, уже играется на израильской сцене.

Элиша-пророк призвал одного из учеников и велел ему:

– Опояшь чресла свои, возьми этот сосуд с елеем в руку свою и пойди в Рамот Гил'адский. Придя туда, ты увидишь Еху бен-Нимши. Подойди и позови его <...> и отведи его во внутреннюю комнату. И возьми сосуд с елеем, и вылей на голову его, и скажи: "Так сказал Господь: "Помазал я тебя, чтобы быть тебе королём над Израилем".