«Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы» - [241]

<…>

Встали, прошли в кабинетик А.А., затворив плотно дверь; электричество (красненький абажур); вот и стол с деревянною папиросницей, шкаф с корешком тома Байрона, столь любимого, темно-желтая с красным ткань, леопардовая какая-то, на Л.Д., шелестящая тихо, когда, точно кошка, Л.Д. припадала на жесты, чтобы вовремя выпрыгнуть из застылости и очутиться меж нами; схватяся руками за золотистую, подвитую головку, сверкающими глазами перебегать с А.А. на меня (и обратно), то – сталкивая, то – разводя нас, как секундант на единственном поединке идеологий, столкнувшихся жизнями; уподобляяся дуэлянту, на дерзостных выпадах (на секундах и примах без кварт и секстин), нападал на А.А., побивая своей прямотой предполагаемое «двуличие», чтобы сразу распутать неразрешимую петлю меж нами.

Выступая открыто, старался А.А. дать понять я, что лучше по-рыцарски биться, чем тайно подсиживать… <…>

И на тему «двуличия» распространялся я с пафосом; и А.А. – темный, встрепанный, беззащитно блуждая глазами, сидел «раскарякой» (без светскости), – у стены, на диване, выщипывая волосики из сидения; и опускал низко голову; и уставлялся в меня исподлобья «непонимающим» взглядом. <…>

Тут вмешалась Л.Д.:

– «Саша, да неужели же!»

И – безмолвие, ни уступающее, ни обвиняющее: глухое” (47, с. 162–163, 165–167).

Наиболее коротко и внятно эту стадию своих отношений с Блоком и Л. Блок Белый описал в обширном тексте “Материал к биографии” (который О. читать не могла): “Л.Д. мне объясняет, что Ал<ександр> Александрович > ей не муж; они не живут как муж и жена; она его любит братски, а меня – подлинно; всеми эти<ми> объяснениями она внушает мне мысль, что я должен ее развести с Ал<ександром> Алек<сандровичем> и на ней жениться; я предлагаю ей это; она – колеблется, предлагая, в свою очередь, мне нечто вроде menage en trois, что мне несимпатично; мы имеем разговор с Ал. Ал. и ею, где ставим вопрос, как нам быть; Ал. Ал. – молчит, уклоняясь от решительного ответа, но как бы давая нам с Л.Д. свободу. <…> Она просит меня временно уехать в Москву и оставить ее одну, – дать ей разобраться в себе; при этом она заранее говорит, что она любит больше меня, чем Ал. Ал., и чтобы я боролся с ней же за то, чтобы она выбрала путь наш с ней. Я даю ей нечто вроде клятвы, что отныне я считаю нас соединенными в Духе и что не позволю ей остаться с Ал<ександром> Алекс<андровичем>” (194, c.198).

С. 327Я в тот же вечер умчался в Москву. – …страшно противоречивых. – Сравните в книге Белого “Между двух революций”: “…я – снова в Москве: для разговора с матерью и хлопот, как мне достать денег на отъезд с Щ.; от нее – ливень писем; такого-то: Щ. – меня любит; такого-то – любит Блока; такого-то: не Блока, а – меня; она зовет; и – просит не забывать клятвы; и снова: не любит” (51, с. 79).

Сравните в воспоминаниях Л. Блок: “Я попросила Борю уехать. В гостиной Александры Андреевны, у рояля, днем, вижу эту сцену: я сидела за роялем, он стоял против меня, облокотившись на рояль, лицом к окнам. Я просила уехать, дать мне эту свободу оглядеться и обещала ему написать сейчас же, как только пойму. <…>…более опытному, чем он, тот оборот дела, который я предлагала, был бы достаточно красноречивым указанием на то, что я отхожу. Боря же верил одурманенным поцелуям, и в дурмане сказанным словам – «да, уедем», «да, люблю» и прочему, чему ему приятно было верить” (58, с. 55–56).

С. 327–328Потом она простудилась. – …даже грозил. – Сравните в “Воспоминаниях о Блоке” Белого: “Заболевает Л.Д. Надвигается время обратного выезда в Питер; письмо от А. А.: не приезжай, потому что Л.Д. ослабела, а я – весь в экзаменах; <…> воспринимаю я письма не просто; в них вижу предлог улизнуть; это все обусловливает мой отъезд из Москвы; уведомляю Л.Д. <…> Л.Д. – рекомендует не ехать; я – еду” (47, с. 169). О болезни Л.Д. Блок упоминает в дневниковой записи от 5 апреля 1906 г. Е. Иванов: “Был у Блоков. Любовь Дмитриевна с пятницы страстной больна инфлуенцией” (86, с. 402).

Сравните также в письмах Блока к Белому от 4 апреля 1906 г.: “Я ужасно плохо себя чувствую от экзамена. У Любы несколько уж дней сильный жар, она лежит, по-видимому, инфлуэнца” (1, с. 175) и от 6 апреля: “Не приезжай пока ни в коем случае. Я тебе напишу, когда. Люба лежит, ей надо совсем не говорить и быть как можно спокойнее. Она просто простудилась и бронхит. У меня самый трудный экзамен” (там же).

В Петербург Белый приехал 15 апреля и в тот же день посетил Блоков.

С. 328И наконец ее окончательное решение – через два месяца мы едем в Италию. – Сравните в книге Белого “Между двух революций”: “Еду к Щ., – не к нему; а ему прибавится один только лишний экзамен: короткий ответ на короткое извещение: Щ. и я поедем в Италию” (51, с. 79).

С. 328Она провела лето с Сашей в Шахматове. – В 1906 г. Блоки жили в Шахматове с 12 мая по 24 августа. Белый упоминает об их летнем пребывании там в “Воспоминаниях о Блоке” (47, с. 184).

С. 328И осенью все опять волчком завертелось. – На вокзал! – Свидание Белого, Блока и Л.Д. Блок в ресторане “Прага” состоялось 8 августа 1906 г. Вот как Белый описывает его в “Воспоминаниях о Блоке”: