Жизнь на грани - [120]

– А как ты эти дома находишь?

– Да просто запоминаю, в какой части города есть опасные заброшки или здания, который год на ремонте. Ну и вот, поспрошал во дворе у местных (тех же прохожих, алкашни, бабушек спросил), кто чего подозрительного видел и все такое. Одни говорили, что видели какую-то женщину, вида крайне непотребного, другие называли ее Наташей…

– А дальше-то что? – Антон начал разочаровываться в новой истории Виталика.

– Ну, в тот раз я по дому походил и ничего особо необычного не нашел: есть следы бомжей, но в остальном – заброшка как заброшка. Потом как-то сидим мы с коллегой в машине и наблюдаем. Бац – и рожи эти в окне засветились. Мы побежали в дом – одна дверь закрыта, вторая. На чердак тоже не пройти – подперли проход шкафом. Репу почесали и ушли.

– И что же вы тогда сделали?

– А мы нашли тогда в этом доме другого бомжа, по имени Сабир – уроженец Ульяновска, регистрации не имеет. Сабир за две банки пива, которые мы ему из машины принесли, – тут Антон не смог удержаться от смеха, – подсказал, что да, есть такая Наташа и живет она на чердаке – под крышей дома. Провести нас к ней он отказался, и через неделю мы снова оказались у этого дремучего дома.

– Ммм… – разочаровавшись в рассказе своего друга, протянул Антон.

– Слушай, давай покушать закажем, и потом я дорасскажу?

– Не вопрос. А я пока в туалет забегу.

Когда перерыв закончился, Виталик продолжил:

– Попался нам тогда другой бомж – Андрей, ранее судимый. Он помог нам пройти в подъезд с черного входа. И то он это сделал потому, что мы представились операми из уголовного розыска.

– Да ладно?!

– Ну а как ты еще его разговоришь? Он раньше людей убивал, а ты ему морали начнешь читать? Таким вот образом выявили семью. Наташа, как Человек-паук, попыталась уйти от нас через подвал, полузатопленный такой. Она оттуда своим детям воды набирала.

– М-дауж…

– Ну и вот, коллега бежит за ней по говну, а я пока фоткаю помещения, беру в охапку бедных детей, и мы идем в машину. Эмиль, напарник мой, затаскивает в «Газельку» мамашу, и мы едем в 22-й отдел полиции, где инспектор берет с нее объяснительную. Та лепит горбатого, что приехала в гости к Шакиру с детьми, и живут они на другом краю города. Их, конечно, отпускают. – С этими словами Виталик отхватил добрую половину аппетитной рыбной котлеты и, прожевав ее, продолжил. – Это то, что было летом.

Дальше я вступаю в официальную переписку с властями – пишу в администрацию, органы опеки, в прокуратуру: мол, давайте разберемся. Съездите, посмотрите, что там за люди живут. На эту переписку уходит месяц, так как они приезжают на место, не могут найти вход, уезжают и пишут, что ничего не нашли. Пришлось встретиться и провести внутрь. Штука вся в том, что полиция с лета ничем не занималась по этому адресу, и дождались, что дочку Наташи той – ай-яй-яй, изнасиловали.

– То есть как?! Откуда об этом стало известно?

– Смотри. Кроме Сабира, Шакира и Андрея, там есть некий Дамир. Дамиру она доверяла, и поэтому оставила на него детей, а сама пошла жрачку «коммуниздить».

– Интересно… – Антон задумался о том, как живут люди, подобные Наташе и ее компании. «Сколько их повсюду, и как мало мы обращаем на них внимания из-за того, что хотим их не замечать. Будто призраки…» – думал он в некотором замешательстве от новых подробностей о том мире, который был для него теневым. Он сидел и пытался понять, что должно произойти с человеком или до какого уровня он должен опуститься, чтобы существовать, словно живой труп, и считать, что все в его семье хорошо. Все равно, что нет ни света, ни горячей воды, повсюду мусор, и с каждым новым днем такой образ жизни все привычнее.

– А как ты хотел? Думал, они в «METRO cash & carry» закупаются? А она вдобавок и алкоголичка, так что кушают они, пожалуй, не часто.

– Где же она бухло доставала?

– А вот молодец, что спросил. Штука в том, что она запускала через чердак к себе героинщиков. Устроила им, короче говоря, социальную гостиницу для наркоманов.

Тут Антон в очередной раз расхохотался.

– Отвечаю, – продолжал Виталик. – Там в одной комнате столько же шприцов, сколько же дерьма. Матрасы всякие. Все условия, чтоб они покайфовали в тишине, посрали и ушли. А взамен они ей приносили водки и пива.

– Своеобразный бизнес.

– Еще бы.

– Ну и вот, об изнасиловании… Дамир изнасиловал дочку, мать в это время вернулась домой и не постеснялась выбежать на улицу, а оттуда на дорогу. И прикинь, поймала машину с ОМОНом. Вот так просто, среди ночи. Круто, да?

– Да, неслабо, – только и смог ответить Антон, представив, как бомжиха вылезла на дорогу и пустым беззубым ртом прошелестела ребятам с автоматами наперевес, в чем суть дела.

– Те вызвали «скорую», а затем сопроводили ребенка на «скорой» конвоем до нашей Центральной городской больницы.

– Даже так?!

– Голливуд отдыхает. Было это все в пять утра. Гляди, сейчас копию заключения от гинеколога покажу, – произнес Витя и достал из своего кейса серый скан документа. – Видишь, поступила в 5:04 утра, пятое-десятое.

– Вижу. – Антон посмотрел на серый лист бумаги, заметив внутри себя рвотные позывы. «Посидели хорошо, нечего сказать», – шутил он про себя молчаливо, надеясь, что шутка успокоит организм. После того, как он отвлекся, стало легче.