Жизнь для Венгрии. Адмирал Миклош Хорти. Мемуары. 1920—1944 - [47]

Должен был пройти год, прежде чем Венгрия могла почувствовать себя в безопасности под защитой Национальной армии, находившейся в стенах своей столицы, несмотря на то что мир еще не установился, а продолжало соблюдаться перемирие. Это был год революции, красного террора и, как некоторые историки назовут это, время репрессий белого террора. Я не намерен наводить глянец на все те нарушения законности и преступления, которые были совершены в то время, когда только железной метлой можно было очистить страну от скверны. Немецкий офицер, который сражался во Вторую мировую войну против коммунистических партизан Сербии, однажды рассказал мне о той ненависти, которую почувствовали он и его люди, когда увидели на деревьях, росших вдоль сельской дороги, десятки своих повешенных товарищей с выколотыми глазами и страшно обезображенными телами. В такие минуты самые горячие сторонники мира превращаются в яростных мстителей. Я рассмотрел вопрос о роспуске отрядов, которые стихийно начали формироваться по всей стране для борьбы с красным террором, и последующем их преобразовании в дисциплинированные части нашей национальной армии, что стало моей основной задачей. В штабе этой армии никогда не отдавалось кровожадных приказов. Но я полностью поддерживаю то, что писал об этом периоде немецкий писатель Эдгар фон Шмидт-Паули в посвященной мне книге: «Солдат, рвущихся вперед, чтобы установить порядок, рискуя собственными жизнями, – когда нужно поддерживать боевой дух и готовность самопожертвования, если вождь намерен достичь великой цели, которую он поставил перед собой, – нельзя упрекать в каждом пустяке. Офицеров, превысивших свои полномочия, нельзя приговаривать к расстрелу или иным дисциплинарным наказаниям, тем более если необходимо пресечь угрозу мятежа. Во времена всеобщей смуты военным нельзя проявлять мягкотелость. Силы ада, вырвавшиеся из преисподней, невозможно прогнать биением ангельских крыл» (Nikolaus von Horthy. Hamburg, 1942. P. 160).

И действительно, коммунисты в Венгрии, верные ученики российских большевиков, выпустили на свободу все силы ада. Прошло некоторое время, прежде чем штормовые волны улеглись, и закон и порядок, основанные на наших древних традициях, снова воцарились по всей стране.

Глава 10 Регент Венгрии

То, чего я так хотел избежать в своей жизни, все-таки произошло: я оказался втянутым в водоворот политики. Обретению суверенитета страны, половина которой была свободна, а другая половина оккупирована, препятствовал Верховный совет Антанты в Париже и Межсоюзническая военная миссия в Будапеште. Правительство страны не имело парламентского мандата, сама страна была опустошена в результате революции и контрреволюции. Только армия была большим, чем просто защитником народа. Она воплощала в себе силу государства. Еще в Шиофоке моей задачей было восстановить органы гражданской власти в освобожденных районах, выбрать среди соискателей подходящих кандидатов для гражданских должностей. Я пригласил к себе людей, которые были специалистами по конституционному праву, чтобы обсудить с ними вопросы перехода к новому законному правлению, поскольку было явно недостаточным, чтобы просто взять и отменить постановления, принятые коммунистами. Для того чтобы способствовать дальнейшим усилиям в этом направлении, я решил сделать все возможное, чтобы Межсоюзническая миссия в Будапеште перестала быть нашим недоброжелателем, а превратилась в нашего союзника, конечно, насколько это было возможно. Я исходил из того, что у меня сложились замечательные деловые отношения с миссией, но особенно тесные связи были у меня с британским представителем Джорджем Кларком, он нашел нужным посетить меня и ознакомить с политическими инструкциями, которые он получил.

Правительство Фридриха все еще не было признано союзными державами. Уход эрцгерцога Иосифа с поста регента в конце августа объяснялся прямым вмешательством союзных держав. Бенеш в своем письме, адресованном Парижской мирной конференции, утверждал, что нахождение Габсбурга на посту регента в итоге приведет к реставрации монархии, которая будет рассматриваться Чехословацкой Республикой как прямая угроза ее существованию; по его настоянию были составлены соответствующие инструкции, которые должны были быть приняты к исполнению Военной миссией.

Лозунг по итогам Первой мировой войны был – сделать мир безопасным и демократичным. Исходя из этого постулата от Венгрии настойчиво требовали сформировать правительство, которое поддерживали бы представители всех партий, забывая при этом о том факте, что социал-демократы и коммунисты объединились в одну Рабочую партию, так что после падения режима Белы Куна народ будет считать всех ее представителей ответственными за террор.

По просьбе Джорджа Кларка 5 ноября 1919 г. я сделал официальное заявление о готовности вступить в дискуссию с представителями левых партий. Я дал гарантии собравшимся в «Палаццо Зичи» людям, что в мои намерения не входит установление военной диктатуры и что я не потерплю никаких антисемитских высказываний и действий.

Вторая подобная дискуссия, и опять по просьбе Кларка, прошла 22 ноября после вступления армии в Будапешт. Британский представитель выдвинул ультиматум в наиболее вежливой форме: Венгрия должна избрать парламент, выборы в который не могут быть проведены в премьерство Штефана Фридриха (он считался в кругах союзных держав представителем «феодальных традиций»). Если это пожелание Верховного совета Антанты не будет удовлетворено, он, Кларк, будет вынужден покинуть Будапешт, и с его отъездом все иностранные поставки угля и другого сырья будут прекращены. После того как граф Альберт Аппоньи сделал безупречный перевод этой речи, Джордж Кларк покинул зал заседаний, давая возможность начать ее свободное обсуждение. Различия в мнениях были разительны. Даже те, кто не простил Фридриху сотрудничество с графом Каройи, не могли себе представить, чтобы премьер уступил иностранному давлению. Но оставался ли у нас хоть какой-то шанс громко хлопнуть дверью напоследок? Мое мнение, человека военного, что необходимо проявить благоразумие и сдержанность, произвело впечатление; и мое предложение, что Штефан Фридрих должен подать в отставку с поста премьера и возглавить военное министерство, было с готовностью принято. Хусар, министр образования, был избран премьер-министром вместо него. Представитель социал-демократов был кооптирован в кабинет, в котором граф Сомсич остался на посту министра иностранных дел. На следующий день новый кабинет министров получил признание Кларка, уполномоченного стран Антанты. Венгрия наконец обрела правительство, облеченное полномочиями, которое могло начать бороться с нуждой и бедностью, провести выборы в стране и вести борьбу за заключение мирного договора с представителями иностранных держав.