Жига с Крысиным Королем - [21]

Они закончили еще даже до того, как солнце стало по-настоящему садиться.

Шрам, Хьюз, Лиза и даже монахи смотрели на это со стороны, явно испытывая смешанные чувства. Когда импровизированный урок, демонстрация, или, как метко назвал это Эдвард в самом начале, «избиение», закончился, монахи вернулись к своим делам, а остальные подошли к Эдварду и Рою.

— Поразительно, — сказал Шрам серьезно. — Правильно ли я понял вас, господин Элрик, что вы в состоянии обезоружить обученного человека, не нанося ему существенного ущерба, только лишь зная верные точки на теле?..

Эдвард неохотно кивнул.

— Не откажитесь ли вы обучить и меня этому искусству? Я много лет искал способ, чтобы сделать привычные в нашей церкви способы вразумления отступников хоть немного менее… вредными для их жизни и рассудка.

— Не знаю, — пожал плечами Эдвард. Потом добавил непонятно: — Черт, все-таки странно слышать такие просьбы от… вас, святой отец.

— Всякий служит господу, как может, — серьезно пожал плечами Шрам. — Увы, наша церковь — воюющая, так повелось издавна. Едва ли это можно изменить за одно поколение.

— Я не это имел в виду.

— Спору нет, трюки, конечно, хорошие, — скептически заметил Хьюз. — Только учиться им точно нужно долго. Замечательно, что у нашего союзника из прошлого есть такие таланты, да только для нас в ближайшем будущем ничего лучше холодной стали не придумано, — и в качестве иллюстрации своих слов он пару раз подкинул на ладони метательный нож, один из тех, до которых был большой мастер.

— Итак, — сказал Рой, ополоснув лицо водой из озера: мокрые волосы прилипли ко лбу, капли стекали по подбородку. — Вы там, в прошлом, здорово умели драться без оружия, знали алхимию и применяли ее без алхимических печатей, знали множество всего о природе вещей но, насколько я понял, не знали деления на господ и подневольных крестьян. Так какого же дьявола вы позволили всему этому закончиться — вот этим?!

— А я почем знаю? — зло огрызнулся Эдвард. — Меня при этом не было. И я так думаю… — он закончил как-то особенно мрачно, лицо его побледнело: — Если та заварушка, которая начиналась… дома, вылилась во все, что сейчас видно вокруг нас… по всей видимости… с остальными тоже что-то случилось.

Последнее он выпалил неразборчиво, а потом оттер Роя плечом, спустился на пару шагов к воде и сам начал яростно умываться. Лопатки на его спине ходили ходуном.

13

Огонь — очень настойчивый партнер. Он приглашает на танец так, что не отказаться. Он кружит и вертит тебя в шальной невозможности остановиться даже на секунду, осыпает твои волосы пеплом, он овевает горечью дыма, роняет сверху алые лепестки искр.

Для дамы огонь — кавалер неотразимый. Ни одна ведьма еще не вернулась из объятий костра.

Для кавалера огонь — самая ласковая и страстная подруга. Говорят, мужчине всегда мало одной… но эта сжигает дотла.

Рой любил огонь искренне и чисто. Даже не субстанцию — только явление.

О, Мустанг знал, что церковь считала огонь стихией, одной из чистейших и предвечных — именно поэтому он используется, чтобы очищать души грешников. Он также знал, что Вуазо, алхимик, сожженный всего-навсего лет пятьдесят назад, доказал ошибочность такого мнения. Он все это понимал, как никто… но что может быть прекраснее томительного растягивания души на невидимых огненных кольях, авантюрного полета и безграничного смысла, скрытого в вихре ало-золотых сполохов.

Сейчас, однако, огонь из насмешливого друга превратился в беспощадного противника. Он не ласкал, не кружил — он ярился и подчинял, воющей стеной вставая вокруг. Он бесновался за невидимой границей пентаграммы, и мышцы трещали, как деревянные сваи от одного невыносимого напряжения, от одной попытки сдержать, поднять…

Там, в огне и в дыму, где-то впереди стояли Врата, которые нужно было открыть и держать открытыми, но Рой не мог даже добраться до них. Вокруг оказалось слишком много врагов — врагов без ума и без сердца, с одним только всепожирающим голодом и с одной только бесконечной волей к повиновению. Рой не был их хозяином; он вообще никем не был, он давно потерял счет времени в этом аду, и все, что мог — это расшвыривать белые, вязкие, словно тесто, тела. Омерзительно, если без перчаток, но его, к счастью, при нем. Последний бой, как-никак; хорошо, что не опозорился.

— Огненный! — прокричал кто-то сбоку. Рой оглянулся через плечо, и увидел, конечно, того, кого и ожидал увидеть: наглеца Элрика, которого в последние месяцы язык уже не поворачивался назвать мальчишкой. Измазанный сажей, парень лыбился во всю рожу.

— Чего тебе, Стальной? — Рой сам не знал, как в пересохшем, саднящем от дыма горле нашлись нужные слова.

— Я придумал, как запереть эту гадость! Если я запечатаю врата… они не пролезут! Они не смогут создать философский камень!

— Ты рехнулся! Как ты собрался…

В следующую секунду Эд оказался рядом с ним — Рой не понял, что он сделал, возможно, перепрыгнул через огненный поток, которым стали опрокинутые цистерны с бензином и смазкой. Старший из алхимиков еще машинальноудивился: в такой температуре, как здесь, они уже трижды должны были изжариться и свариться, а они ничего так… Предсмертный бред? Выверты свихнувшегося потока пространства-времени?