Жестко и быстро - [59]

Горди вздохнула:

— Блин, как ты все усложняешь. На самом деле все трое Кейнов вполне приличные и уважаемые люди, и…

— … И потому не сочли нужным извиниться за своего отпрыска, ага. В общем, приятного вам обеда, увидимся в понедельник.

После университета мы с Ритой отправились в поход по кафешкам, вполне себе неплохо прогулялись, и я уж было решил, что день удался.

Однако дома меня ждал еще один сюрприз.

Стоило вернуться, как меня по внутреннему телефону вызвал дед. Я нашел его в кабинете, причем не в самом лучшем расположении духа.

— Реджинальд, а что это у тебя за терки с Кейнами?

Я сделал большие глаза:

— Какие-такие терки?

— Ну за нос-то меня не надо водить. Со мной связался их шеф СБ и спросил, не знаю ли я чего о видеозаписи с Кейном Шестым, которая может попасть к нам. Ты мне ничего не хочешь рассказать?

— А, видеозапись, да. Просто видео с камеры наблюдения, на котором Мэтью Кейн проигрывает поединок убогой единичке.

У деда брови поползли вверх:

— Это еще как может быть? Что это за единичка?

— Я.

— Ты… победил Кейна Шестого?!!

— Ну да. Пробил его щит секретной техникой и сломал ему при этом пару ребер.

В общем, я подвергся натуральному допросу и рассказал практически все, умолчав о секрете своей «техники».

— Ну тогда понятно, — кивнул дед и бросил на стол два конверта. — В воскресенье мы с тобой приглашены на аудиенцию к пфальцграфу Гронгенбергу.

— Кто это — пфальцграф? — удивился я.

— Управитель императорского дворца в отсутствие монарха формально. На деле Гронгенберг — доверенное лицо императора, и от визита к нему нам с тобой отказаться не получится.

— Мы? Вы и я?

— Именно. Но, по сути, дело в тебе.

Я подпер рукой подбородок:

— А есть какая-то идея, зачем я ему понадобился, этому пфальцграфу? Не верю, что дело в младшем Кейне.

Дед хмыкнул.

— Конечно, не в нем, а в единичке, которая его укатала. Ты вообще понимаешь, что твоя хитрая техника, пробивающая щит родовых императорских телохранителей, может устроить революцию в устоявшейся системе уровней? Есть уровни силы, с первого по седьмой, и каждый из них сильнее предыдущего, и если слабый может победить сильного, то при разнице максимум в уровень. А тут единичка — четверку… В общем, это дает… открывает некоторые, кхм, перспективы… и перед империей, и перед тобой лично.

— Но откуда Гронгенберг узнал?! Я уверен, что Кейны замяли конфликт, они и меня приглашали на разговор…

— Но ты оказался слишком гордым, чтобы снизойти до них? — спросил дед.

— Ладно, вы меня раскусили, Александр Тимофеевич, — признал я.

— Ну вот. А Альберт Кейн — человек, в котором долг преобладает над гордыней. Когда он не смог побеседовать с тобой, то, скорее всего, сообщил императору о том, что появились единички-пустотники, способные одолеть мага на три уровня выше. Ну а император все, что из этого следует, просчитал на раз. Готов держать пари, что тебе предложат тренировать королевскую гвардию и других… другой персонал, скажем так.

И тогда я понял, что пора сматывать удочки.

* * *

Мы пришли в офис к пфальцграфу, если так можно назвать особняк в четыре двойных этажа в центре города, неподалеку от императорского дворца, в два часа пополудни, как и было назначено. Мне по такому случаю пришлось облачиться в пиджак-визитку и галстук, в которых я себя чувствовал не особо комфортно.

— И не вздумай отколоть какой-нибудь безумный номер, — предупредил дед.

Ну поглядим, поглядим.

Гронгенберг оказался невысоким упитанным джентльменом без капли Дара, насколько я мог судить, но уже с первых слов даже мне стало ясно, что ума и проницательности ему не занимать. Мы были приглашены на легкий ланч в огромном роскошном кабинете, в котором хозяин оного казался еще меньше.

И да, дед не ошибся. Пфальцграфа интересовал в первую очередь я.

Вначале за закусками, салатами и паштетами пошел совершенно мирный разговор ни о чем. Гронгенберг весьма обходительно и тактично расспросил, каково мне было оказаться без вины в тюрьме, а потом и в пустыне, быстро ли я свыкся с родней, которую не видел пять лет, и каким я вижу свое будущее после окончания университета.

Ладно, хватить лялякать, пора переходить к делу.

— Скажем так, ваша светлость, еще совсем недавно у меня были прогнозы на мое будущее, но с учетом того, что вы меня сюда на самом деле не паштетом угостить пригласили, теперь оно скрыто в тумане неопределенности.

Гронгенберг намек понял сразу.

— Знаете, Реджинальд, в какой-то мере вы правы, но, с другой стороны, разговор как раз и призван этот туман разогнать. Сразу хочу уточнить одну деталь: верно ли, что ваша победа над Кейном Четвертым не случайность, а закономерность?

Я кивнул:

— Абсолютно верно.

— А как эта победа связана с нарушением правил поединка?

— Никак вообще. Я проигнорировал требование остановить бой по двум причинам. Во-первых, я защищал свою репутацию, а на дуэлях остановка до победы не предусмотрена. Во-вторых, правила изначально не давали мне шанса на победу, потому что написаны для магов, которые могут удерживать и подпитывать свои щиты. А я пустотник, и щит должен пересотворять заново каждый раз, потому правило «бой до сбитого щита» мне в принципе не позволяло победить.