Вы никогда меня не поймете. Вы даже не знаете, что такое понять. Вы можете только судить.
Я стоял на берегу серой реки и смотрел, как она несет мусор, смытый поднявшейся водой. Среди почерневших коряг и желтых лохмотьев пены мелькнуло белое лицо. Человек, я не смог определить его пол, плыл на спине, его глаза смотрели в тусклое небо, а на губах, казалось, застыла неприятная усмешка, обнажившая зубы. Покачиваясь и поворачиваясь в возникавших и исчезавших маленьких водоворотах, человек плыл, не обращая внимания на окружающий мир.
Я повернулся и побежал вдоль берега к видневшейся вдали лодочной станции. Слегка пьяный сторож понял меня на удивление быстро. Сняв цепь, мы столкнули на воду лодку. Я сел на весла, а сторож с багром в руках расположился на носу. Человек показался через несколько минут. Сейчас уже было видно, что это женщина, или даже девушка. В ее длинных черных волосах запутались щепки, блеснула желтым маленькая сережка. Когда сторож зацепил ее багром, в разные стороны метнулись стайки мальков, и что-то более серьезное колыхнуло тело, уходя в глубину.
Стараясь лишний раз не смотреть на нее, мы подплыли к берегу. Сторож вынес кусок брезента и накрыл вытащенное на песок тело.
— Звонить надо. — хмуро произнес он, обращаясь в пустоту.
Я молчал. Сторож сплюнул, достал сигарету и подкурил.
— Плыла бы себе. А так, родителей пугать…
Он еще раз плюнул и ушел звонить. Я наклонился над телом и отдернул брезент, открыв распухшее лицо. Выглядело оно еще достаточно прилично, учитывая условия в которых оно находилось. Рыбы не смогли достать его, а птиц распугала паршивая погода.
— Вот мы и снова встретились, красавица. Как это у тебя получилось? Пьяная вечеринка с прогулкой на катере, или неудачная встреча на ночном мосте.
Она молчала, высохшие глаза, не прикрытые серыми веками, безучастно смотрели на меня. Я вернул брезент на место и машинально вытер о джинсы руки. Вернулся сторож. Зябко кутаясь в телогрейку, он флегматично рассказал мне, как в прошлом году выловил сразу двоих утопленников.
— Этой еще повезло, тех даже мать не признала, так до сих пор и верит, что они вернутся. Хоронить не хотела.
Приехала милиция. Меня заставили расписаться в протоколе, погрузили труп и уехали. Сторож пригласил меня выпить. У него оказалась литровая банка разведенного спирта. Выставив два стакана на сбитый из струганных досок стол, сторож плеснул спирта и произнес:
— Ну, за упокой.
— За упокой, — согласился я.
Мы выпили. Затем выпили еще и еще. Сторожа основательно развезло, но строгость момента заставляла его держаться.
— А ведь красивая была девчонка. — сторож вздохнул.
— Красивая. И гордая, — после паузы добавил я.
— Ты ее знал?
— Немного.
Сторож кивнул и замолчал.
Немного, по времени это было действительно немного — две недели. Но это были такие недели где день шел за десять, а ночь за месяц. Мы не расставались ни на минуту. И было странно думать, что сейчас она лежит в морге и смотрит мертвыми глазами в потолок.
— Судьба. — непонятно произнес сторож.
Я промолчал. Я не верю в судьбу. Я просто знаю, что кому-то она не понравилась настолько, что он решился на убийство. В воду она попала уже мертвая. Иначе всплыла бы гораздо позже. А так в легкие не попала вода. И я ее увидел.
Я не знал, что делать с этим. Она была моей подругой, и я не мог просто забыть о случившемся. Справедливость — глупое слово. Но из-за глупых слов люди убивают друг-друга. Мы допили спирт, и я ушел. Ушел готовый убить.
— Слышал?
— Да, я ее и нашел.
— Говорят самоубийство.
— Может быть, я не знаю.
— У нее какие-то проблемы были с деньгами — бегала занимала.
— Ты занял?
— Нет, понимаешь, я сам тогда без денег сидел.
— Почему не у меня?
— Что?
— Да так, мысли вслух.
Я пришел к ней домой, ее мать, увидев меня через дверной глазок, не стала даже разговаривать. Вышедший на площадку отец долго матерился. Единственное, что удалось выяснить это то, что в последнюю неделю ей два раза звонил кто-то, назвавшийся Валерием, но она не подходила к телефону.
Милиция меня не вызывала. Несчастный случай, или что они там у себя написали, всех устраивал. Никакой нервотрепки, никаких проблем.
Я зашел в бар, в котором мы познакомились. Бармен кивнул мне.
— Один?
— Мы больше не встречаемся.
Бармен сочувственно покачал головой.
— А я ее недавно видел.
— Когда?
— На прошлой неделе вроде. С каким-то белобрысым парнем. — бармен сделал мне Кровавую Мэри, как я люблю. Сто граммов водки и сто граммов томатного сока.
— Ты его знаешь?
— Да нет, видел пару раз, сначала он с ребятами из рекламного агентства сидел, ну ты их знаешь, из «Кенгуру». А второй раз с ней. Так вы расстались? Бывает.
Я расплатился и залпом выпил коктейль.
— Нет, просто ее больше нет. Несчастный случай.
Бармен осекся.
Появилась хоть какая-то зацепка. К счастью, мой однокурсник Сергей, ушастый, как его называли друзья, работал как раз в этом агентстве. Не знаю, чем он там занимался, но когда я его нашел, он увлеченно резался в Quake по сети.
— Сейчас, подожди, положу этого поца. — Серега не глядя пожал мне руку и снова уставился в монитор. Наконец он удовлетворенно хрюкнул и повернулся ко мне.
