Женя Штрих и Бандитский Петербург - [5]
– Походу оттуда проститутки и пошли –заметил Крепыш.
– В Аляске был похожий случай, только там оленеводы, когда уходили в длительный поход или на большую охоту брали с собой одну из женщин.
– Помимо того, что она им готовила и хозяйничала, по ночам ее пускали по кругу. Из похода возвращалась чаще всего уже беременной и считалась отличной супругой.
– В Бразилии же, в племенах Топинама были вообще отбитые мужики, пытаясь удивить очередную дырку, они шли в джунгли, ловили змею и подносили к своей пипирке, что бы она их укусила, тогда прибор опухал и снижалась чувствительность. Но часто змеи оказывались ядовитыми, эти тупорезы оказывались жмурами прямо в джунглях, либо уже в самом процессе.
– Ты блять нормальный человек вообще? Зачем ты хранишь эту информацию в своей башке? – спросил я и не дожидаясь ответа пошел искать Симу.
Из трех дверей не заперта была только одна, я вошел и увидел комнату похожую на офисный кабинет, но почти вся мебель и стен были обшиты бархатом. Освещалось помещение темно-красным светом, как от лампы для проявки фотографий, но яркости для работы с бумагами хватало.
Она сидела за столом, облаченная в строгое черное платье, которое очень подходило к ее рыжим волосам и подчеркивало все прелести фигуры.
– У нее точно нет души- подумал я. Просто эталон сучки, на нее у меня постоянно стоял.
– Я конечно уже допер, что это было за место, но досихпор не понимаю, что хочешь сделать тут ты.
– Садись, сейчас все расскажу- сказала она.
Допив бокал с вином и закурив свою тонкую сигарету, дым от которой я переносил, потому, что в ней не было ебучих кнопок и ароматизаторов.
Она заговорила:
– Помотавшись по разным местам с подозрительным заработком за эти полгода, я поняла, что наибольшую прибыль приносит продажа секса. Трахаться и тратиться на это охота всем и всегда, но так, как конкурировать с борделями где выставляют отменных девочек просто бесполезно, я решила открыть бордель с отменными жеребцами. В основном же, конечно наши клиентки будут старые, богатые клуши у которых все еще чешется пизда и мне кажется, что в Питере таких много. Я уверена, что дело не выгорит. Тебе же, я даю карт-бланш, так как, ты мой сладкий молодой трахарь, можешь уйти прямо сейчас и забыть про меня, когда надо будет, я тебя найду, либо остаться и работать со мной, но мне кажется, за то, что я полностью изменила твою жизнь ты должен мне помочь
– Я остаюсь – недолго думая выпалил я, во мне играл дух юношеского минимализма вместе с авантюризмом.
– Тогда теперь называй меня Мамочка.
Таким образом с того дня моя жизнь начала полным ходом крутиться в этом блядском, развратном мире.
Первый месяц работали только мы с Крепышом. В дальнейшем я старался его избегать, потому что одной ночью перед выходным я сидел за баром и лакал «Черную Вдову» собственного изготовления. Он собирался уже домой, но подошел и налил себе стакан вискаря. Сел и начал выливать поток информации из своего рта. Его монолог я не слушал, думал о своем.
Но одно предложение я услышал четко и охуел:
– Слушай, поехали ко мне, поебемся?!
– Ты че, педрильник?! – пизданул я, не подумав о том, что передо мной сидит 120 – килограммовое тело.
Он ничего не ответил, просто тихо встал и ушел.
Оказалось, что он был заднепроходцем, но работал у нас из-за денег. А когда ему сосали бабы, он представлял, что это Бред Питт бляха. В итоге через полгода он нашел свою любовь с бездонным пердаком и ушел от нас.
Потихоньку со временем приходили новые мужики, спустя три года после открытия наш штат насчитывал 12 похотливых самцов, плюс Машка и два таксиста, которые были в доле и развозили нас по адресам, но обычно их хуй найдешь и не дозвонишься.
Мало у кого были свои фишки, в основном это хорошо слаженные молодые парни, которые умели доставлять удовольствие женскому полу. Больше всех зарабатывали те, кто подставлял свой зад под баб со страпоном, я на это не решался. Иногда мы выступали в роли эскорта на светские мероприятия, где старушки хвастались, что отломили лакомый молодой кусочек от всего мужского рода. За эскорт платили неплохую сумму, плюс покупали нам костюмы и разрешали их оставить их себе. Некоторые смокинги стоили дороже чем моя квартира, в которой они хранились.
Так вот днем, после ночи, из которой я ничего не помнил, это я про ту, с которой повествование началось, мне позвонил Ковбой.
– Братан, ты живой?
– Едва – ответил я.
– Пошли похмеляться, а то я этого не вынесу.
– Через час на месте.
Похмеляться этот сучий сын умел как никто, смешивал кукую то бодягу и через полчаса ты был уже как новенький. Да и бухать он мог все что угодно и его особо не брало, только живот воротило, он блевал и продолжал. Такое чувство, что пить он начал с самого рождения. По его рассказам оно походу таковым и было, попробовал говорит практически весь существующий алкоголь.
Во времена школы он вместе с пацанами бухал водку запивая это пивом, когда денег особо не хватало, по покупали алкогольные коктейли, уносило с них очень быстро, если денег было еще меньше, то брали в аптеке настойку боярышника и разбавляли с дешевым лимонадом. Пиздили медицинский спирт. Каким-то образом они даже умудрялись разбавлять антфриз.
Максим Смирнов ничем не отличается от среднестатистического человека. Он живет, ходит на работу и… мечтает найти истину. В своих поисках Макс сталкивается с разными по своей сути и масштабам проблемами◦– скукой на корпоративе, затруднениями в бизнесе, ночными кошмарами, вирусной пандемией и тайными планами вездесущей мировой элиты. Будут ли неоднозначные методы, к которым прибегает герой, оправданными? Или же все жертвы окажутся напрасными? Комментарий Редакции: Современно, актуально и остро – книга Дмитрия Дэвида заставляет задуматься о насущном, не упуская второстепенного.
Свод правил, благодаря которым преступный мир отстраивает иерархию, имеет рычаги воздействия и поддерживает определённый порядок в тюрьмах называется - «Арестантский уклад». Он един для всех преступников: и для случайно попавших за решётку мужиков, и для тех, кто свою жизнь решил посвятить криминалу живущих, и потому «Арестантский уклад един» - сокращённо АУЕ*.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
У околофутбольного мира свои законы. Посрамить оппонентов на стадионе и вне его пределов, отстоять честь клубных цветов в честной рукопашной схватке — для каждой группировки вожделенные ступени на пути к фанатскому Олимпу. «Анархо» уже успело высоко взобраться по репутационной лестнице. Однако трагические события заставляют лидеров «фирмы» отвлечься от околофутбольных баталий и выйти с открытым забралом во внешний мир, где царит иной закон уличной войны, а те, кто должен блюсти правила честной игры, становятся самыми опасными оппонентами. P.S.
В провинциальном городе все чаще стали нападать на так называемую «гопоту» – парней в штанах с «тремя полосками» с пивом и сигаретой в руках, бродящих по кабакам, занимающихся мелким разбоем, живущих без царя в голове. Известны организаторы этих «зачисток» – некие RASSOLNIKI. Лидеры этой группировки уверены – гопота это порождение Советского Союза и она мешает встать на ноги новой стране. Особенно гопота во власти, с которой RASSOLNIKI планируют бороться далеко не маргинальным методом.Тем временем в город приезжает известный журналист Александр Рублев, ему поручено провести расследование и сделать о RASSOLNIKах материал.