Женя Штрих и Бандитский Петербург - [6]

– Главное, если пьешь не особо разбавленный чистоган, то, когда хряпнул, как можно дольше нельзя дышать, иначе сожжешь себе нахуй все внутренности – говорил он.

Когда в очередной раз к его бубенцам приклеивались штаны, он приходил ко мне, так как у него дома ванны не было. Поэтому случаю он купил ящик портвейна и оставил его у меня. Брал с собой бутылку и чайную чашку, ложился в горячую воду и с оттопыренным мизинцем причмокивал портвейн. Приговаривая:

– «Бухать – это искусство.» Просто вливать в себя алкоголь из-за потребности может любой алкаш. А я получаю от этого истинное удовольствие. Знаю, когда и что пить, с чем и с кем это пить, в каком состоянии. Я могу даже не есть, просто постоянно бухать. Кстати придумал коктейль, который поднимает стручок получше «Виагры» не то, что твой галимый сельдерей с грецкими орехами.

– Ай, да ты самый обыкновенный алкаш, только с завышенным ЧСВ и амбициями (ЧСВ – чувство собственной важности), либо конченный шизофреник – ответил ему я.

Через 55 минут я был уже у нас в подвале. Витек сидел у бара и цедил свою бодягу. Подошёл к нему, он протянул мне стакан, залпом осушив я растянулся на диване. К нам подошел Кирюха «Обрез». Он был единственным обрезанным мужиком у нас, потому что в детстве так неистово дрочил, что додрочился и порвал уздечку.

– Ну вы и алкаши конечно!

– Ты нас вчера видел?

– Вас вчера кто только не видел, хоть что-нибудь помните?

– Нихуяшеньки – хором ответили мы.

– Хорошо, что я вчера кстати оказался рядом, ты мне торчишь 50 косарей.

– Схуяли?

– С рояля блять, если бы не я, то ты бы сейчас тут не сидел. Вы творили много хуйни, но самую лютую сделал именно ты. Не знаю, что взбрело тебе в голову, но на улице, достав своего младшего «Штриха» обоссал Гелик Сереги «Полосатого».

– Какого еще нахуй «Полосатого»?

– Бандюган с 90-х, отсидел особый режим, вышел лет 5 назад, от дел отошел, но бабла и связей осталось много.

– Бандит?! Я думал они все сдохли в 90-х.

– Не братан, они никогда не исчезнут, даже в очень старые времена от них уже были проблемы, только называли их разбойниками и пиратами. Пираты кстати стали известны еще с Античности, они грабили небольшие прибрежные деревушки, нападали на одиноких путников и продавали их в рабство. Несмотря на то, что многие считали их алкашами, почти на всех пиратских суднах действовал сухой закон, бухали они только на суше.

– Так что тебе, Ковбой, точно пиратом не быть – заметил я.

Еще они были хитрые и смышленные говнюки. Их повязка на глаз не значила что у них зыркалки одной нет, а нужна она была, чтобы спускаться в трюм. В котором было очень мало света и снимая повязку в темноте, пираты сразу хорошо видели одним глазом. Ведь ему не надо было привыкать к освещению. Дисциплине их могли позавидовать даже военные. За нарушение порядка их жестоко дрючили. Могли отхуярить, привязать к мачте или скормить акулам. При этом всем им платили компенсацию за вред здоровью во время рейда, если потеряли руку или ногу. То их считали ветеранами и выплачивали большую сумму. Помимо всего прочего среди них еще и пидары были. Они образовывали семью из двух мужиков, и никто даже и против не был.

– Так, харош хуйню нести. Что там с «Полосатым» в итоге?

Да ничего, ты как обоссал, сразу рядом и вырубился. Он хотел тебя уже в багажник на болотце отвезти. Но, я, так сказать, тебя выкупил.

– Мдаааа, спасибо тебе конечно.

Он ушел, и я повернулся к Ковбою.

– Походу мне надо меньше бухать, тебя я к этому не призываю.

– Я рассказывал тебе что меня с самого детства окружают конченные ебланы и полные отморозки? – спросил он у меня тупо пялясь в стакан.

– Нет, на что ты намекаешь?

– Да ты то братан из всех моих знакомых самый нормальный, так что не переживай.

– А, ну ладно.

– Помню пришел к нам в класс один паренек из деревни, с виду вроде нормальный, сразу скентовался с моей шайкой и даже согласился пиваса после школы хряпнуть. Влился к нам в коллектив, но продержался не долго. Как-то раз во время гулянки, достаточно подбуханный он уже спросил:

– Пацаны, а на че вы дрочите?

У кого-то уже был интернет на компе, у других видосы и фотки на телефоне, кто-то пиздил у бати журналы с голыми кисками. У него же не было ни того, ни другого. И он поведал нам историю. Про то. Что у его бабушки есть домашний скот, курочки там, свинки, кролики и гуси. Гусей он ненавидел больше всего, потому что они постоянно орали и мешали спать. Он их постоянно пиздил ногами. Однажды утром, в очередной раз не выспавшись из-за белых орущих ублюдков, пришел к ним, взял одного и начал душить. Взгляд упал на гусиную жопу. Недолго думая достал свою пихалку и начал долбить бедную птицу. Ему это так сильно понравилось, что каждый день страдали жопы гусей. Так бы это и продолжалось если бы в один из дней его не спалили за этим делом бабка, отпиздила поленом и отправила жить в город к старшей сестре. Мы, тоже недолго думая тут же отхуярили этого тупого еблана. Другого друга я потерял и послал нахуй после того, как он по пьяни рассказал мне о своих предпочтениях. Этот конченный мудак лето не за теплую погоду и свободное времяпровождение, а за то, что на прилавках магазинов появлялись арбузы и дыни. Больше всего ему нравились дыни Торпеды. Так вот он втихаря пиздил к себе в комнату только что купленный плод, а всем говорил что сожрал с друзьями и прятал под кровать. Ночью он доставал его из-под нее и ножом вырезал круглое отверстие в длину. В эту дырку его тупой мозг направлял писюльку. Туда же он и кончал на протяжении недели. В конце он все это съедал и считал истинным деликатесом.