Женечка, Женька и Евгеша - [26]
Толька Хлебнов, самовольщик и неуправляемый обормот, вышел из строя. «Я, товарищ генерал-лейтенант! Курсант Хлебнов.» Генерал прошепелявил: «Подойди, сынок!» Сынок! Что-то будет! Толька подошёл, генерал обнял его, поцеловал и торжественно произнёс: «Вот как надо выполнять приказания командиров и начальников! Несмотря ни на что! Десять суток отпуска младшему сержанту Хлебнову!» Все буквально обалдели, а генерал продолжил: «Командир отделения, ко мне!» Женечка выскочил из строя: «Товарищ генерал-лейтенант, командир третьего отделения третьего взвода первой учебной роты сержант Розов.» Генерал объявил: «Старшему сержанту Розову десять суток отпуска!»
На этом награждения закончились, мы отправились по своим койкам, не забыв поздравить Женечку и особенно Тольку Хлебнова, который сказал: «Как по генералу бегать, так все рады, а как отвечать, так сразу Хлебнов. Ну и вот теперь.» То есть, теперь он младший сержант досрочно, раньше всех нас.
Нашу роту первой в дивизии подняли по тревоге, потом ещё неделю дивизию сотрясали тревоги от генерала Шевченко. Насладившись тревогами, генерал отправился куда-то, откуда прибыл. Слухов о том, что его ещё где-то пришибали дверью, до нас не доносилось. Очевидно, ему хватило одного раза.
Как и следовало ожидать, как только Хлебнов вернулся из отпуска, он сразу же напился и попался, после чего лычки с него сняли. «Зато теперь я чист и совесть моя чиста, как мои погоны. Хотя жалко терять двенадцать-семьдесят.»
Женечке ротный выразил свои соболезнования: должность, соответствующую званию, он сможет получить только после демобилизации нашего помкомвзвода, то есть, поздней осенью. Хотя, если его перевести в третью роту, там он станет помкомвзвода сразу же и с соответствующим окладом. Женечка отказался, он, мол, привык к нам и хотел бы с нами дослужить. Короче, хороший парень Женечка Розов! «Вот бывает же, - сказал Евгеша, - нормальный мужик, хоть и старший сержант.» -«Болтун - находка для шпиона!» - сказал Женька и отвесил Евгеше дружеский подзатыльник, от которого Евгеша чуть не впилился в стенку. И сказал: «Я тебя как-нибудь пришибу за твои шутки, вот увидишь.» Женька обнял Евгешу: «Пойдём лучше делом займёмся. Философ ты наш, вдоль тебя и поперёк.» - «Женька, а почему вдоль и поперёк?» - поинтересовался дневальный. «А потому, что только вдоль или только поперёк для него слишком мало.»
Подошла наша очередь работать на полигоне. Отправили ненадолго, зато работы было навалом. Женька выразился: «Ерунда, от подъёма до отбоя всего-то. Зато без перекура.» Мы меняли радиостанции на танках. Снимали старую станцию, Хлебнов сдувал автогеном штыри, приваривал новые, на которые устанавливали новую радиостанцию, расключали её. Потом восстанавливали изуродованную эмаль. Толька до службы работал на каком-то военном заводе сварщиком по броне.
Снега навалило в ту зиму очень много. И мы, «от сна восстав» чистили снег, после обеда и перед отбоем – чистили снег. Надоело! Устали.
В помощь начальнику полигона еженедельно присылали офицера, потому что хозяйство огромное, одному впору разорваться. На этот раз прислали Медного лба. Толька решил, что настало время сачкануть, потому что Медный Лоб не поймёт. «Сачкуем все!» - сказал Толька.
Он сунул в рубильник кусок тонкой резины и улёгся на скамейку с детективом. Медный Лоб увидел и рассвирепел: добро бы ещё, солдат просто ничего не делал, так он ещё и читает! Слишком грамотный, значит! Наш ротный зампотех как-то пытался объяснить Медному Лбу, что слишком грамотных не бывает, бывают не слишком грамотные. Тот не понял.
На вопль Медного Лба прибежал Женечка, а Толька объяснил, что пропала фаза, поэтому сварка невозможна. (Фаза – это так называемый фазный провод, когда в нём нет напряжения по какой-то причине, говорят, что пропала фаза.) Раз фаза пропала, решил Медный Лоб, значит, её украли из-за нашей небрежности и отсутствия бдительности. О чём он и написал в «Книге приказаний и распоряжений», потребовав хранить эту фазу опечатанной в специальном ящике. И позвонил в часть, потребовав привезти новую фазу взамен похищенной.
Не знаю, что было с офицерами, узнавшими о «хищении» фазы, только через пару часов примчался на гусеничном бронетранспортёре зампотех полка. Открыл крышку рубильника, вытащил клочок резины и закричал: «Хлебнов, ко мне!» Прибежал Толька, увидел открытый рубильник, всё понял и объяснил: «А чего, товарищ подполковник, разве нельзя и сачкануть малость по поводу случившегося случая? А так же мы пахаем, товарищ подполковник!» Зампотех намёк понял. «Ну, Медный лоб, ну, Медный Лоб! Я тебя, так тебя и разтак!» Он никогда не матерился при солдатах. При офицерах – бывало, говорят.
Помню, попал посыльным по штабу 11 апреля, а 12 апреля, известно, полетел в космос Гагарин. Дежурным по части пошёл Медный Лоб и меня «поздравил» Евгеша, которому уже однажды «повезло» быть с ним в наряде. «Ты прослушаешь цикл лекций на темы проявления бдительности, коварства иноразведок. Восторгайся глубиной его знаний, а то получишь по хлебалу.»
Медный Лоб объяснил мне, почему форточки в штабе должны открываться только внутрь помещения, почему никогда, нигде и никому нельзя рассказывать, в какой части служишь, что находясь в увольнении, нельзя произносить слова «казарма», «рота», и т. д. Что капиталисты подлы, коварны и используют преступные методы разведки. Я надеялся, что выражение моего лица свидетельствует о восторге от его знаний. К сожалению, проверить это не удалось. К отбою я устал и готов был послать его куда подальше, честное слово. Он завалился спать, в полночь я пошёл в казарму, чтобы вернуться в четыре утра, в шесть включить радио, Медный Лоб должен был слушать новости, чтобы быть в курсе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Об авторе: 1929 года рождения, наполовину негр, наполовину индеец сиксика (черноногие), Куртис Найт до 8-ми летнего возраста жил в индейской резервации. Очень рано его вдохновила к сочинению песен его мать, она писала не только отличные стихи, но и хорошие песни и музыку. После окончания школы он переехал в Калифорнию, там было несравненно больше возможностей для расширения музыкального кругозора. Затем автобус, проделав путь в три тысячи миль, привёз его в Нью-Йорк, где он встретил одного агента, занимающегося подбором групп для созданных им целой сети клубов на Восточном Побережье.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.