Жемчужина, сломавшая свою раковину - [104]

Войдя в холл, Гафур с мрачным видом остановилась у двери.

— Как Фатима? — спросила она негромко. Глаза Гафур бегали, словно она никак не могла решить, на чем остановить взгляд.

— Ей немного лучше. Она попила чаю и снова уснула. Доктор Браун-ханум ушла во дворец, сказала, еще зайдет вечером. Вы, наверное, разминулись с ней в саду, — отрапортовала Тариг. Голос у нее был утомленный, как и взгляд из-под набухших век.

— Хорошо.

— А ты разве не расскажешь, как сходила во дворец? — с нетерпением спросила Кабир.

— Я поговорила с теми двумя во дворе, они отвели меня к Феруузу-ага, это один из ближайших советников эмира. Я объяснила, в чем дело. Они, конечно, ужасно расстроились. И известили эмира.

Гафур замолчала.

— И? Что было дальше? — не выдержала Казим.

— Эмир страшно зол. Он хочет поговорить с Шекибом.

Эта новость Шекибу ничуть не удивила.

— И о чем же эмир хочет поговорить со мной? — спросила она.

Голос ее звучал ровно, без тени волнения. Почему-то именно это заставило Гафур занервничать. Она снова беспокойно забегала взглядом по сторонам. Шекиба внимательно наблюдала за девушкой.

«Она что-то сделала».

— Откуда я знаю? — окрысилась Гафур. — Они спросили, кто дежурил сегодня ночью. И я ответила. Пойду-ка, пожалуй, взгляну, как там Фатима-джан. Там у входа ждет солдат. Он отведет тебя во дворец, Шекиб. Уверена, ничего страшного, они просто зададут тебе пару вопросов и отпустят.

Однако Шекиба такой уверенности не разделяла.

Она молча смотрела в спину удаляющейся Гафур. Та, втянув голову в плечи, стремглав припустила по коридору, словно хотела поскорее скрыться из виду.

Остальные смотрительницы тоже проводили своего командира взглядом, а затем дружно повернулись к Шекибе. Она, не проронив ни слова, поднялась и вышла на улицу. Как и сказала Гафур, у ворот ее поджидал солдат. Совсем молодой парень — ребенок в военной форме. Он ежился в прохладном воздухе наступающего вечера и, неловко переминаясь с ноги на ногу, поглядывал по сторонам. Завидев Шекибу, солдат жестом приказал ей следовать за ним. Сделав пару шагов, он быстро обернулся и бросил испуганный взгляд на ее лицо.

Они подошли к входу во дворец. При виде высокой двери, покрытой искусной резьбой, Шекиба почувствовала любопытство, даже несмотря на напряжение, стальным обручем стянувшее ей сердце. Молодой солдат открыл дверь, они вошли и двинулись через красивый холл, стены которого были расписаны причудливым орнаментом. Вдоль стен по периметру стояли деревянные тумбы темного дерева с позолоченными столешницами и мягкие стулья, обитые богато расшитой парчой.

— Сюда. — Солдат показал на дверь в конце холла.

Он взялся за ручку и приоткрыл дверь настолько, чтобы в нее можно было войти. Затем сделал шаг в сторону, уступая дорогу Шекибе. На лице мальчика в военной форме было написано облегчение — у порога этой комнаты его обязанности заканчивались.

Шекиба вошла, помня, что надо держаться прямо, не горбиться и не опускать плечи. Она постаралась стряхнуть с себя усталость, хотя бессонная ночь и волнение начали сказываться на ее способности быстро соображать.

Первым, кого увидела Шекиба, был эмир. Хабибулла-хан мерил шагами комнату, он расхаживал на фоне окна перед стоявшим возле него изящным резным секретером и раздраженно дергал себя за бороду. Справа и слева у стены сидели на стульях еще двое мужчин. Один — плотно сбитый коротышка, другой — длинный и тощий. Если бы Шекиба не была так напугана, она заметила бы, насколько комично выглядела эта парочка советников, расположившихся точно напротив друг друга. Завидев Шекибу, оба сурово поджали губы.

— Ты! — почти выкрикнул эмир. Он резко остановился и рывком повернулся к Шекибе. Полы его синего чапана[55] взметнулись вверх, а затем хлопнули его по бедрам.

— Ас-салам алейкум, великий эмир, — осипшим голосом произнесла Шекиба, слегка наклонив голову и стараясь не смотреть ему в глаза.

— Ас-салам алейкум?! Как ни в чем не бывало! Ты хоть понимаешь значение этих слов?!

— Простите, великий эмир, я не имел в виду ничего дурного.

— Прекрати пререкаться со мной! Ты здесь, чтобы отвечать на вопросы, а не молоть языком! И отвечать за свои действия, а точнее — бездействие! Ты дежурил в прошедшую ночь, когда какой-то наглец проскользнул у тебя под носом и пробрался в гарем? В мой гарем!

Так вот в чем дело! Обвинения, которые эмир, по всей видимости, уже готов был обрушить на Шекибу, начали вырисовываться у нее в голове. Шекиба представила, как час назад Гафур стояла на этом самом месте и в красках описывала нерадивого смотрителя, который позволил мужчине забраться во владения Хабибуллы и позабавиться с одной из его женщин.

— О великий эмир, я дежурил сегодня ночью, но не видел, чтобы кто-нибудь входил в гарем.

— Ты не видел? Но ведь кто-то же вошел, не так ли? — Хабибулла покраснел так, что стал почти одного цвета с ковром на полу. На виске у него пульсировала надувшаяся голубая жилка, похожая на зигзаг молнии. Он шумно выдохнул, рухнул в кресло возле секретера и покосился на сидящих справа и слева от него советников.

— Смотритель, ты видел, как некий мужчина выходил из гарема? — спросил тощий, поднимаясь со стула и делая шаг вперед.