Жемчужина Авиньона - [65]

— И что?

— Он не дал мне ни одного прямого ответа. Скользкий, как угорь. Не могу сказать, что мне он понравился.

— Ты не спросил, кто его нанял?

— Нет, Хью, это не мое дело. Но крестьяне… — он не закончил и махнул рукой.

Руки Хью сами собой сжались в кулаки. Что Адель позволяет себе? Разве ей мало, что он выполнил все ее желания, касающиеся их свадьбы? Его люди были отставлены в сторону, а семья Адели пирует за столом, который мог бы накормить сотню человек. Хотя ему это и не нравилось, но это была свадьба, и он не захотел отказывать невесте в ее просьбе. Неужели он позволит ей, чтобы в Понтуазе все было так, как хочется ей? Она наняла управляющего, даже не посоветовавшись с ним. Почему? Конечно же, потому, что она считает его неспособным ни на что. Для нее он просто солдат. Гора мышц и полное отсутствие мозга.

У Хью задергалась щека, а откуда-то из-под ложечки поднялась волна слепой ярости. Он увидит этого управляющего и отправит его прочь из Понтуаза еще до восхода солнца! И он устроит праздник для своих вассалов и крестьян. Он будет пировать вместе с ними. Наплевать, если Филиппу де Пизан не достанется больше ни куска. Он и так уже жирный, словно боров. Пару недель голодовки, несомненно, пошли бы ему на пользу.

— Гладмур, — процедил он сквозь зубы, едва сдерживая гнев. — Собери остальных и скажи, что я приказал им явиться к кухне. Я буду ждать их.

— Да, мой господин, — кивнул Гладмур, и Хью уловил нотку удовлетворения в его голосе.

Хью повернулся и широкими шагами направился в сторону кухни. Они занимали три комнаты замка, и когда Хью вошел туда, то увидел главного повара, как раз собирающегося огреть одного из поварят длинной деревянной ложкой. Однако при виде герцога ноги его задрожали, и он принялся, как заведенный кланяться, размахивая во все стороны своей ложкой.

— Господин, — испуганно бормотал он. — Чем я могу помочь вам? Неужели что-то не так с едой? Что случилось?

— Я крайне недоволен! — рявкнул Хью так, что повар едва не лишился чувств. — Мне не нравится, что такое огромное количество пищи пропадает впустую! Что ты собираешься делать со всей этой едой?

Повар замялся, глядя по сторонам и стараясь не встречаться взглядом со своим господином.

— Выброшу ее, мой господин.

— Что?! — взорвался Хью. — Так вот как вы тратите мои деньги и мясо животных из моего леса?

— Нет, нет, господин, я бы никогда не позволил себе этого! Обычно я часть оставляю, чтобы можно было приготовить что-нибудь на следующий день, а остальное отдаю крестьянам. Но госпожа Адель, она строго-настрого приказала мне, чтобы вся оставшаяся еда была выброшена. Я только исполняю ее приказание.

— Ну что ж, а теперь послушай, что прикажу тебе я, — с ледяным спокойствием сказал Хью. — Вся эта еда, все, за исключением медвежьей ноги, пудинга и жареных кореньев, ты положишь в корзины. Корзины ты отдашь рыцарям. Медвежью ногу, пудинг и коренья упакуешь в корзину для меня. Еще мне ты принесешь два бочонка пива. Десять бочонков ты погрузишь в тележку, и пока мои рыцари раздадут пищу моим подданным, прикажи одному из своих поварят отвезти по нескольку мер пива в каждый дом.

Озабоченный взгляд повара уступил место широкой улыбке, когда до него начали доходить слова Хью. Не теряя ни минуты, он принялся отдавать указания своим подручным, послал мальчиков за корзинами, а женщинам поручил поровну разделить еду. Удовлетворенный, Хью повернулся туда, где уже ждали Бастон, Гриер, Гладмур и остальные рыцари.

— Каждый из вас возьмет по корзине. Разнесите еду по крестьянским домам, — приказал Хью. — Проследите, чтобы поваренок не жалел пива. Аврил, — поманил он мальчика, — за пиво отвечаешь ты.

Оглядев довольные лица своих вассалов, Хью продолжал:

— Когда все будет сделано, идите в конюшню. Мы отпразднуем мою свадьбу там.

* * *

Часом позже, в точности исполнив приказ Хью, мужчины вернулись в конюшню, где обнаружили, что пространство между стойлами претерпело разительные перемены. Посреди стоял длинный деревянный стол и скамейки. На стол был водружен большой бочонок пива, там же на серебряном блюде источала божественный аромат жареная медвежья нога. Раздались приветственные возгласы, и вассалы расселись за столом, а Хью занял почетное место в главе. Когда кубки были наполнены, Хью поднял свой и провозгласил первый тост:

— За лучших людей, с кем мне когда-нибудь приходилось скакать бок о бок!

— За вашу свадьбу! — воскликнул Гладмур. — Ура! Ура! — подхватили остальные. «Да, — сказал Хью себе и осушил кубок, — дело сделано».

* * *

Когда Теренс с Жаном скакали по подъемному мосту Понтуаза, до них донеслись звуки старинной военной песни, исполняемой хором громких зычных голосов, ни один из которых не звучал трезво. Они понимающе переглянулись и направили своих коней в сторону ярко освещенной конюшни, откуда и доносилось пение.

Ведя лошадей на поводу, они вошли внутрь, и им открылась весьма живописная картина пирушки, которая к этому времени была в самом разгаре.

— Хью! — окликнул Теренс брата, сидящего на бочонке с пивом. — Что здесь такое случилось, что ты вынужден есть и пить в конюшне? Может, король лишил тебя замка и титула или ты настолько привык к походной жизни рыцаря, что чувствуешь себя хорошо только когда слышишь запах конского пота?