Жемчуг - [10]
— Хватит! — крик Брента заставил всех утихнуть, а Синголо спешно опустить взгляд в пол. Боги, ну почему? Ну за что ему все эти волнения? Не какому-нибудь Хрофтару, а ему! — Не при студиозах, господа, не при студиозах! А вы, Варг, учтите — в следующий раз я выговором не ограничусь, а сразу напишу отцу. Вы всё поняли?
— Да… — тщетно пытаясь скрыть нагловатую улыбку, проговорил Варг.
Везунчик… Боги, какой он везунчик, этот Варг! У него, демоны раздери, всё есть! Деньги, нормальная семья, удача, девчонки на него вешаются — а он всё ворчит и ворчит! Будь такой же набор у Синголо, он бы никогда не жаловался! Никогда!
— Теперь к вам, — Брент сделал шаг в сторону и уставился выцветшими глазами на Пёрышко. — Тириарес де Минналуш. Благородная дочь благородного семейства. Подающий надежды студиоз-оккультист. Тихая и спокойная, избегающая шумных и беспокойных компаний. А теперь — это.
— Это? — переспросил кто-то из адептов.
— Это, — мрачно подтвердил Брент, хмурясь. Любопытство в Синголо на пару мгновений возобладало над жалостью к себе, и он скосил глаза на подругу. Милое лицо девушки слегка покраснело, а сама она чуть потупила взгляд.
Покрасневшая от стыда Пёрышко?!
Синголо сглотнул. Он не мог представить себе, что могло бы вызвать стыд у неё.
— Вы ничего не хотите сказать мне, госпожа Минналуш?
— А что мне вам говорить, адепт? — боги, какой у неё смелый голос! — Произошло то, что произошло. Этого никак не изменить. Я испытываю стыд за содеянное и попытаюсь не повторять… — она запнулась. — Случившегося.
— Не попытаетесь, — решительно махнул рукой Брент, — а не повторите.
— Нет, попытаюсь, — исправила его Пёрышко.
Адепт неодобрительно покачал головой и разочарованно вздохнул под тихое хихиканье других адептов.
— Пусть даже так… Но… Пожалуйста, не заставляйте меня говорить и с вашим отцом.
— Постараюсь, — голос такой смелый, но такой безэмоциональный. Как ей это удаётся?..
— Ну, ладно, сочтём это согласием, — сокрушённо вздохнул адепт. — А теперь вы, господин Дегнаре…
— Адепт, — Синголо, чувствуя дрожь в коленях, слегка поклонился.
— А, прекратите это подхвалимство, — раздражённо бросил Брент. — После того цирка, что развернули тут они, — он ткнул себе за спину на остальных адептов Конгрегации, — уважение тут выглядит неуместно. Скажите мне, Дегнаре, вам что, скучно живётся?
Вопрос неприятно кольнул Синголо в грудь. Ладони мигом вспотели, а он, пару раз раскрыв рот, так ничего и не сказал.
— Дегнаре, — Брент уставился на потолок с выражением вселенской мудрости на морщинистом лице. — Вы умный парень. Вы делаете успехи в изучении вашей науки — я даже пару раз слышал ваше имя, — кровь бухала в ушах Сиголо, едва ли не заглушая слова. — Из вас должен получиться отличный адепт, более того, от одного из ваших преподавателей мы уже получали рекомендации… — Синголо широко раскрыл глаза и задохнулся от восторга. — Но всё это было перечёркнуто тогда, когда вы умудрились заснуть у адепта Лендора на лекции.
— Там все засыпают, рано или поздно, — ввернул один из адептов.
— Тихо, — осёк коллег Брент. — Дегнаре, сегодня вы сдали Испытание Лендору. С нашей, разумеется, подачи — Лендор никогда бы не засчитал бы вам ответ, даже если бы вы превзошли всех великих алхимиков разом.
— Да, я знаю, и я очень благодарен вам, — горячо заговорил Синголо, но Брент одёрнул его раздражённым жестом.
— Я не закончил. Теперь остаётся другая проблема для вашего безоблачного будущего… Вы знаете о процедуре посвящения в адепты?
Синголо знал процедуру в мельчайший подробностях — от клятвы до цветовой гаммы одежды, которую следует одеть на церемонию.
Он просто кивнул, чувствуя растущий ком в горле.
— Значит, знаете, что ваш, так сказать, профильный адепт-лектор должен согласиться с вашим посвящением, — осторожно продолжил Брент.
— Д…Да… — в этот раз он смог выговорить слова непослушными губами.
— Так вот… — Брент сморщился и будто бы извиняющеся пожал плечами. — Позавчера нам пришло письмо из Нирноса — адепт Николас оставил наш мир во время его экспедиции. А это значит…
— Что теперь профильным адептом-лектором алхимиков будет Лендор… — ошарашенно прошептал Синголо.
Весь мир вокруг него потемнел, он пошатнулся.
— Выпейте чаю и успокойтесь, — кто-то подставил ему стул и впихнул в руки чашку с чаем. — Не волнуйтесь, это, конечно, неприятно, но…
Голос адепта Брента продолжал трещать, но Синголо не слышал его. Он смотрел пустыми глазами в пространство.
Пять лет учёбы. Пять лет кропотливого труда, пять лет бессонных ночей, пять лет заверений семьи, что скоро он станет адептом и начнёт зарабатывать деньги.
И всё в никуда.
Лендор позволил ему сдать Испытание по одной причине — просто чтобы позволить ощутить свою академическую смерть медленно и мучительно, уповая на чудо. Которого, как всегда, не произойдёт.
— …И он в ультимативной манере заявил мне, что вас адептом он не видит ни при каких условиях, — голос Брента добился до него из-за завесы чёрных мыслей.
— Лендор?! Да он никто! Можно собрать Малую Конгрегацию и снять с него звание лектора…
— Кресте, успокойся. Лендор, может, и бывает невыносим, но как адепт-лектор он хорош. У нас сейчас нету другого, по крайней мере.
Убийца не всегда носит кинжал. Его шаги не всегда тихи и незаметны. Он не обязан прятаться среди теней. По крайней мере, пока его цель — политик, а оружие — слово. «Слово ранит» — так говорят только плохие политические убийцы. Джейн знает — слово убивает. Один жест, одна сплетня, одно сорванное выступление — и карьера политикана рушится, как карточный домик. Ей их не жаль, каждый из них — лжец, вор и лицемер. Однако иногда она задумывается. Была бы она другой, если бы стояла на их месте?
Веспрем — процветающий город. Если смотреть на него через призму счетов и налоговых поступлений. Для тех, кто хочет денег, он сияет. Для остальных он — дождливая, порочная и жадно пожирающая своих жителей яма. Этот город даёт тысячу возможностей. И лишь один шанс. Бывший юстициар Баэльт знает об этом не понаслышке. Свой шанс на справедливость и спокойствие он уже потратил. И иногда ему самому становится интересно. Как далеко он сможет зайти, чтобы получить второй шанс?
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.