Желтый лик - [16]
Стены приемной украшены пестрыми японскими веерами, гравюрами и картинами в красках нагих европеянок и японок. В углах стоят пестрые ширмы, вдоль стен — черные лакированные комоды с миниатюрными ящичками, этажерки и маленькие «таберо», уставленные игрушечными чайными приборами. От электрических лампионов под потолком, окруженных красными абажурами, льется мягкий, приятный свет, оттеняющий предметы и лица людей теплыми розовыми тенями. Две большие зеленые терракотовые вазы-хибачи с широкими отверстиями, наполненные тлеющими деревянными углями, пышут одуряющим угарным теплом…
После обеда, впервые за все свое двухнедельное пребывание в «доме», Синово вышла в приемную. Подруги окружили девушку и шепотом стали посвящать ее в детали своей профессии… Синово слушает молча, безучастно глядя на окружающих большими, удивленными глазами. В раскрытые двери виднеется клочок темного свинцового неба и девушка исходит тоской, вспоминая свою милую родину, прекрасную Нагойю.
Ненастный, холодный день гонит мужчин в тепло, к любви… Они входят в мокрых, пропахших сыростью пальто и пледах и скучные, бесстрастные, садятся на шелковых подушках вдоль стен, попыхивая папиросами. Девушки лениво заигрывают с ними, грея руки над тлеющими угольями, обмениваются вежливыми, церемонными фразами о погоде, о последних новостях с родины. С улицы доносятся одинокие, гулко чмокающие шаги прохожих и ритмическое постукиванье гетт по деревянным мосткам. Греясь над хибачем, мужчины вкрадчиво приглядываются к женщинам, зябкие и невеселые, холодно-расчетливые, как скупые крестьяне на конской ярмарке… Посидев некоторое время на корточках пред огнем, они прямо направляются к избранной девушке и, мягко шлепая в носках по циновкам, не спеша плетутся в каморку…
Вскоре Синово пригласил молодой японский офицерик в новенькой нарядной форме, блестящей золотыми галунами и медными пуговками, красивый и застенчивый, слегка бледный от волнения. Синово благодарно улыбнулась ему влажными глазами и, в замешательстве, стала оправлять на себе кимоно вздрагивающими руками. Медленно приподнявшись, она пошла вперед, мелькая короткими белыми носками, угловато-упругая и радостно взволнованная, чувствуя красивого молодого офицера за спиною. По пути, в коридоре, у дверей ее клетушки, хозяйка окликнула ее. Через короткое время к офицеру вышла старая экономка и предложила ему взять другую девушку. Молодой человек пробормотал что-то заплетающимся языком и, сконфуженный, вышел в приемную, не зная, куда деваться от любопытных взглядов женщин и гостей…
К вечеру Синово поместили в одну из задних комнат, обставленных наполовину по-европейски, где жила хозяйка. Там за нею всячески ухаживали, поили ее теплой саки и сладкими заграничными ликерами. Позже, когда девушка согрелась и стала напевать, аккомпанируя себе на кото, к ней впустили шестидесятилетнего старика-грека, местного богача, для которого специально выписывали красивых молодых девушек из Японии…
В китайском порту
Почти в центре города вьется тесными проходами и змеевидными переулками узкая улица, тянущаяся на протяжении версты вдоль Су-Чжоусского канала. Днем улицы эти с прилегающими к ним переулочками мало чем отличаются от соседних кварталов. Гортанно напевая свои товары, одиноко бродят уличные продавцы, позванивают инструментами цирюльники, неумолчно стонут, перетаскивая тяжести, кули. В черных, светящихся белым огнем горна кузницах беспрерывно лязгает железо, дробно заливаются молотки гробовщиков, изредка хрипло прокричит рикша, лавируя в узком проходе меж нависшими глинобитными стенами.
По обеим сторонам улицы тянутся зловонные канавки, переполненные отбросами, грязью и разрытыми, гниющими трупами животных. Узенькая доска над канавой ведет в заделанное толстыми бамбуковыми столбами отверстие в стене. Сквозь щели бамбуковых решеток можно разглядеть маячащие в глубине темных клетушек женские фигуры в белом.
К вечеру, когда начинает темнеть, из отверстий клетушек удаляют столбы и, одна за другой, появляются на улице грязные, растрепанные китаянки с красными, заспанными глазами и изуродованными кровоподтеками и в бесчисленных ссадинах лицами. Они визгливо-громко переговариваются с разных концов, ругаются, хохочут и поют, наполняя весь обширный квартал гортанно-сиплыми бранными выкриками и гоготом истеричных, испитых голосов…
В глубине клетушки виднеется узенькая лестничка со сгнившими, сломанными ступеньками без перил и тускло смердит маленький ночник перед осколком зеркала на стене, вокруг которого столпилась кучка китаянок с принадлежностями китайской косметики, делающих свой туалет к приему гостей… Они все почти одинаково одеты в белых узеньких штанишках и коротеньких курточках и лишь красочные яркие украшения в волосах и металлические гребни и булавки в косах и над стрижеными челками на лбу придают им базарную пестроту, очень похожую на украшения лошадей на конской ярмарке в Малороссии… Тут же в углу, за столом, сморщенные старые китаянки, совершенно лысые, с засаленными черными бантами над лбом, играют в кости. Во мгле резко звучит сухой стук костей под худыми, костляво-жилистыми пальцами старых ведьм и, заглушенно, как тайна, раздаются старческие, вздрагивающие голоса, неожиданно выплывающие из-под низких балок потолка…
Французский историк литературы, музыковед и переводчик Теодор де Визева (1862-1917) был также и выдающимся очеркистом. Он умел среди сотен жизнеописаний и отчетов о путешествиях выбрать те, которые вызовут читательский интерес, а его тонкий анализ и глубокая эрудиция позволят по-новому взглянуть на известных и малознакомых исторических персонажей, пережить вместе с ними перипетии дальних странствий и насладиться увлекательным рассказом. Перед читателем пройдет череда удивительных людей. Среди них Антонио де Беатис, неприметный маленький священник, чьи путевые заметки были случайно обнаружены в начале XX века, и на которые ссылаются ныне искусствоведы; сварливый портной Вильям Безухий, обошедший многие страны и хранивший в своем сундучке куски камней из лабиринта Тезея; Георг Фридрих Паррот, дававший советы российскому самодержцу; гениальный ученый Юджин Эрам, наказанный за свое преступление тем, что почти все его труды забыты, и многие другие необычные люди.
Удивительное дело – большую часть жизни путешествия по России и другим странам были для автора частью его профессиональных обязанностей, ведь несколько десятилетий он проработал журналистом в различных молодежных изданиях, главным образом в журнале «Вокруг света» – причем на должностях от рядового сотрудника до главного редактора. Ну а собирать все самое-самое интересное о мире и его народах и природе он начал с детства, за что его и прозвали еще в школе «фанатом поиска». Эта книга лишь часть того, что удалось собрать автору за время его работы в печати и путешествий по свету.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
«С палаткой по Африке» — это описание последнего путешествия Шомбурка. Совершил он его в 1956 году в возрасте 76 лет с целью создать новый фильм об африканской природе. Уважение к Шомбурку и интерес к его работе среди прогрессивной немецкой общественности настолько велики, что средства на путешествие собирались одновременно в ГДР и ФРГ. «С палаткой по Африке», пожалуй, наиболее интересная книга Шомбурка. В ней обобщены наблюдения, которые автору удалось сделать за время его знакомства с Африкой, продолжающегося уже шесть десятилетий.
Автор прожил два года в Эфиопии. Ему по характеру работы пришлось совершать частые поездки по различным районам этой страны. Он сообщает читателю то, что видел своими глазами. А видел он много: столицу и деревни, истоки Голубого Нила и степи Эфиопского нагорья, морские ворота страны — Эритрею и древний город Гондар. Книга содержит интересный материал о жизни народа и сложных проблемах сегодняшней Эфиопии. [Адаптировано для AlReader].
Книга представляет собой свод основных материалов по археологии Месопотамии начиная с древнейших времен и до VI в. до н. э. В ней кратко рассказывается о результатах археологических исследований, ведущихся на территории Ирака и Сирии на протяжении более 100 лет. В работе освещаются проблемы градостроительства. архитектуры, искусства, вооружения, утвари народов, населявших в древности междуречье Тигра и Евфрата.
Палеонтологическая фантастика — это затерянные миры, населенные динозаврами и далекими предками современного человека. Это — захватывающие путешествия сквозь бездны времени и встречи с допотопными чудовищами, чудом дожившими до наших времен. Это — повествования о первобытных людях и жизни созданий, миллионы лет назад превратившихся в ископаемые… В повести американского фантаста Ричарда Тукера «Гробница времени» участники приватной экспедиции оказываются замурованными в громадной пещере Колорадо — и открывают невероятный подземный мир, населенный динозаврами и расой разумных амфибий.
Фантастическо-приключенческий роман «Женщина-вампир» загадочного Анри Люсне — одно из произведений, опередивших «Дракулу» Б. Стокера. Действие романа начинается в первой половине XIX в. в Индии, где потомки французского генерала готовят восстание против британского владычества. Нити заговора сплетаются все туже… и приводят молодого француза Рожера Болье в объятия прекрасной женщины-вампира. Оставляя за собой трупы, соблазнительная хищница преследует свою жертву и в Париже.
В очередном выпуске серии «Polaris» представлено первое переиздание курьезной книжицы, впервые увидевшей свет в Петербурге в 1790 г.
В издании воспроизведена книга китайских сказок и легенд, составленная и переведенная Э. Е. Магарамом — писателем, журналистом, составителем ряда посвященных Китаю альманахов, выходивших в «русском Шанхае». В приложении к книге приведены несколько дополнительных китайских сказок из альманаха Э. Магарама «Дальний Восток» (1920).