Жак Лакан: введение - [68]

Шрифт
Интервал


Рисунок 55. Диаграмма невротической структуры[131]


Невротический субъект – это субъект, существующий в пространстве желания и взаимодействия с желанием Другого. Именно здесь развертывается та драматургия, которая характерна для данной структуры. В этом отличие невротических структур от не-невротических, в рамках которых речь идет о взаимодействии не с желанием Другого, но с jouissance Другого.

Психотик захвачен jouissance Другого, перверт безуспешно пытается от jouissance Другого защититься. В рамках невротической структуры мы имеем дело с надежной защитой от jouissance Другого и с выходом в пространство желания.

На рисунке 52 видно, где именно находится невротическая структура на шкале субъективации. Она находится в самом конце процесса психического развития. При этом невротическая структура – это общее название, внутри нее существует несколько подструктур (рисунок 56).


Рисунок 56. Таблица подвидов невроза[132]


Первая – это истерическая. Вторая – это обсессивная. Третья – связанная с фобией. Фобию я разбирать не буду, это отдельная тема, отчасти пересекающаяся с логикой фетишизма (объект фобии и фетиш). Я поговорю про истерическую и обсессивную подструктуры. В самом общем виде истерическая подструктура скорее характерна для женщин, а обсессивная – для мужчин. Хотя в виду того, что Лакан не выводил сексуацию из биологии, ничто не мешает мужчине иметь истерическую структуру, а женщине – обсессивную.

Обе подструктуры подразумевают наличие субъекта, Другого и того, что их разделяет. Однако эта конструкция по-разному преломляется – как в случае с истерией, так и в случае с обсессией. У разных подструктур разные фундаментальные фантазии, определяющие их взаимодействие с Другим.

Основной защитный механизм в рамках невротической структуры – это вытеснение. Если при психотической структуре ведущий защитный механизм это форклюзия, при первертной структуре – это отказ или отклонение, то в рамках невротической структуры – это вытеснение.

Если помещать невротическую структуру на шкалу субъективации и как-то формулировать ее общую интригу, то невроз – это попытка справиться с травмой сепарации. Разные неврозы – это разные способы сладить с этой травмой – или через отрицание Другого (как в случае с обсессией), или же через отрицание собственной субъектности (как в случае с истерией).

Особенности невротической структуры определяются по всем тем же параметрам, что и остальные структуры. В случае невроза отцовская функция сработала. Поэтому невротический субъект имеет дело с полноценно возникшим символическим Другим. Материнский Другой, наслаждение Другого находится под запретом – невротический субъект надежно экранирован от пугающего невыносимого наслаждения. Невротический субъект – это субъект кастрированный, то есть субъект, которому удалось пожертвовать, отказаться от наслаждения, оставив себе только некоторую ограниченную его часть, в частности сфокусированную в определенных эрогенных зонах. Тело невротика – это мертвое тело, это тело, исчерченное символическим, тело, которое вмещено в символическую систему. Различные подструктуры в рамках невротической структуры, несмотря на всю свою специфику, существуют внутри этой общей логики.

Рассмотрим сначала истерию. На рисунке 57 представлена схема истерического субъекта: мы видим субъекта, Другого и загадочное желание, которое их разделяет. Специфика истерической структуры в том, что здесь субъект как бы вычеркнут. То есть он есть, но при этом вычеркнут, отодвинут куда-то далеко на задний план. На передний же план выведен Другой и его желание.

С этой особенностью связана фундаментальная фантазия, характерная для истерической подструктуры (рисунок 58). Формулу истерической фантазии можно читать следующим образом: объект-причина желания в его отношении к неполному Другому, к Другому с нехваткой. Фундаментальная фантазия в рамках истерической структуры связана с восполнением Другого, с тем, чтобы дать Другому то, чего ему не хватает. При этом сам субъект с его желаниями отсутствует, он вычеркнут. Фундаментальная фантазия в случае истерической структуры связана с помещением себя в позицию объекта желания, который был утрачен Другим. Реакция на травму сепарации в случае истерии заключается в том, чтобы восполнить Другого, отрицать его нехватку.


Рисунок 57. Диаграмма истерического субъекта[133]


Рисунок 58. Фундаментальная фантазия при истерии[134]


Истерический субъект пытается встать в позицию объекта желания Другого. Но при этом парадокс данной структуры в том, чтобы быть объектом желания Другого, но при этом оставлять это желание неудовлетворенным. Характерное поведение для истерической структуры: угадать, что нужно Другому, подстроиться под то, что ему нужно, то есть захватить желание Другого, но при этом делать все возможное для того, чтобы это желание Другого оставалось неудовлетворенным, то есть постоянно от этого Другого ускользать. Другой должен быть неудовлетворен, потому что исполнение желания Другого связано со страхом наслаждения Другого. Истерический субъект отказывается быть причиной наслаждения Другого. За желанием Другого маячит пугающее наслаждение Другого. Отказ дать Другому то, что он хочет, связан с этим маячащим страхом


Еще от автора Дмитрий Александрович Узланер
Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.


Объективная субъективность: психоаналитическая теория субъекта

Главная тема книги — человек как субъект. Автор раскрывает данный феномен и исследует структуры человеческой субъективности и интерсубъективности. В качестве основы для анализа используется психоаналитическая теория, при этом она помещается в контекст современных дискуссий о соотношении мозга и психической реальности в свете такого междисциплинарного направления, как нейропсихоанализ. От критического разбора нейропсихоанализа автор переходит непосредственно к рассмотрению структур субъективности и вводит ключевое для данной работы понятие объективной субъективности, которая рассматривается наряду с другими элементами структуры человеческой субъективности: объективная объективность, субъективная объективность, субъективная субъективность и т. д.


Рекомендуем почитать
Рига известная и неизвестная

Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.


Виктор Янукович

В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.


Гиммлер. Инквизитор в пенсне

На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.


Сплетение судеб, лет, событий

В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.


Мать Мария

Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.


Герой советского времени: история рабочего

«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.