Земля обетованная - [11]

Брик упал на колено.

— Если ты это сделаешь — будешь нашим королем.

— Вот как, а сейчас я кто?

Брик тихо ответил:

— Лиль говорит, раз ты плаваешь по озеру и не боишься дракона, значит, ты с ним за одно.

— Он просто завидует…

* * *

Темнело, когда Капа и я покинули деревню. Я оттолкнул лодку от берега, сделал несколько гребков и посмотрел на молчаливых рыбаков, сгрудившихся на берегу.

— Вы что, на похороны явились? Отправляйтесь домой и приведите в порядок лодки, скоро в море пойдем — обещаю. «Шаланды, полные кефали, в Одессу Костя приводил, и все биндюжники вставали, когда в таверну он входил», — громко запел я, налегая на весла. Берег стал быстро отдаляться.

— Петя, тебе не помочь? — спросила Капа. На ней было новое белое платье с красным вышитым орнаментом — ромбами и звездами. У жены Брика осталось темно-зеленое, с молнией на спине, платье Капы. Обмен был произведен к обоюдному удовольствию.

— Спасибо, дорогая. Мне полезны физические упражнения. В этом мире ценится сила, а потом голова. Кто развивает голову, уступает в бицепсах и трицепсах.

Капа улыбнулась.

— Голова ценилась всегда.

— Но лучше иметь и то и другое. Забыл сказать, тебе очень идет это платье.

Капа рассмеялась и незаметно для себя покраснела.

— Тебе здесь нравится?

— Знаешь, — Капа опустила в воду руку, — мне здесь спокойно. Такое чувство, что мы просто куда-то уехали, в какую-то сибирскую глубинку. Люди спокойные и добрые, симпатичные.

— Все до поры до времени, — пробормотал я.

— Ты знаешь, в деревне нет школы. Например, Бригитта не имеет представления о Пушкине, Гомере, Булате Окуджаве. Сплошная безграмотность, они так оторваны от мира.

Я рассмеялся.

— Дорогая, это гении нашего мира, свои Пушкины и Гомеры, здесь еще не родились. Мы в Лукоморье. В иномирье.

— Ой! — воскликнула Капа и тоже рассмеялась. — Я всегда забываю об этом. Мы с Бригиттой, у старосты Брика…

— Рыжика, — подсказал я.

— У Брика Рыжика очень умная жена, мы решили открыть школу.

— Вам женщинам, всегда легко договориться.

Лодка ударилась обо что-то, покачнулась и поплыла дальше.

— Что за черт, — перегнувшись через резиновый борт, я посмотрел в воду. По воде расходились широкие круги, а в воде ничего не было видно.

— Дракон, — усмехнулся я.

— Что-нибудь случилось?

— Да нет, ничего. — «До острова рукой подать», — неосознанно отметил я.

— Мне показалось, что мы на что-то натолкнулись?

— Показалось.

Не знаю, дракон или какое-нибудь бревно, факт в том, что весь оставшийся путь я греб быстрее. Все-таки рассказы Брика на меня подействовали.

* * *

Ночью я проснулся от жуткого рева, заполнившего собой дворец. Вскочив с королевского ложа, я включил фонарик.

— Что случилось? Ты слышал?

Желтый луч выхватил фрагмент кровати, встревоженное лицо супруги. Ночью коса расплелась, и волосы черной волной лежали на её белых плечах. «Боже, как я тебя люблю», — подумал я.

— Не знаю, — сказал я, отворачиваясь. Зажег спичку и бросил в жаровню с углями. Царская опочивальня чересчур велика и не имеет удобного центрального отопления. Вспыхнул пучок соломы, рубиновыми огнями зарделись угли. Я подошел к стене и снял широкий обоюдоострый меч. Капа завернулась в простыню. Мы напряженно прислушивались к ночным звукам и ничего подозрительного не слышали, лишь с внутреннего дворика доносилось бормотание фонтанчика.

— Ничего не слышно. — Я сел на кровать и подскочил — рев повторился, эхом прокатившись по замку и опрокидываясь в лунное небо. Показалось, что луна и звезды закачались, потревоженные рыком, полным боли и отчаяния. Волосы зашевелились на затылке, словно их протянуло легким сквознячком. Я посмотрел на руку и дрожащее лезвие меча.

Капа вскрикнула. В опочивальню, в развевающейся простыне, широко раскрыв глаза, влетела Анжела.

— Ой, папочка! — Она схватила меня за рукав. — Вы слышали? Слышали?

Похоже, истории Брика и Лиля начали сбываться. Я вспомнил странный толчок лодки. «Он выходит на охоту по ночам».

— Я знаю, где это, — прошептала Анжела.

— Где? — спросил я переходя на шепот.

— В подземном гроте.

Анжела схватила меня за руку, подняла со столика жаровню.

— Пойдем.

— Я с вами, — Капа вскочила с кровати, быстро переоделась в халат.

— А, мы никуда не идем, — объявил я.

— Папа, разве ты не слышал — кому-то очень больно.

— Не думаю, так на помощь не зовут, — я посмотрел на клинок. Эх, гранатомет бы не помешал.

— Подождите, — Светя перед собой фонариком, я побежал в кладовую. Кроме съестных запасов, в ней находились и наши вещи. Я раскрыл дорожный баул, торопливо выкидывая из него одежду, вынул белый сверток. Сунул его в карман пижамы. Когда вернулся в спальню, Анжела успела разжечь два факела, переоделась в розовую пижаму Капы и вооружилась золотым топориком. Капа вооружилась копьём.

— Вся королевская рать, — усмехнулся я.

— Гвардия к бою готова, — Анжела щелкнула босыми пятками.

— Это не шутки, — я нахмурился.

— Идем! — Анжела зашагала к выходу, мне ничего не оставалось, как поспешить и занять место ведущего.

— Пап, ты у нас настоящий мужчина, — прошептала в затылок дочь.

— Ага. — Я светил фонариком, по углам прятались длинные шевелящиеся тени, сквозняк развевал портьеры и занавески, разделяющие комнаты. Мы вышли во внутренний двор, залитый лунным серебряным светом. Полная луна не к добру. Крадучись, прошли вдоль бассейна, заполненного горячей водой, на цыпочках вошли в другую половину дворца. На этой половине любознательная доченька нашла тупиковый коридорчик с двумя секретными дверями. Одна вела в сокровищницу, другая в подземный коридор, туда мы и повернули.