Земля не своя - 2. Часть 4 «Фирма» - [12]

— Как он там, копает?

— Нет, ещё плывёт. То-есть, идёт.

— Хм, да что там ему идти-то, всё в одной нашей гавани, где стоял, там и дно углублять рядом.

— Не-ет, он далеко уже. Сейчас, наверное, уже в дельту входит. Вдоль рифа туда шёл, когда мы его последний раз смогли видеть. Опять орденский самолёт помехи устроил, наш БЛА на автомате в школу вернулся.

Что ещё за хрень?!?! Земснаряд должен дно копать, а не в опасную дельту переться! Бросаюсь связываться с кем-нибудь, ещё не соображая от неожиданности, с кем лучше. Проводной связи у нас тут нет. Только по эфиру. Чёрт! Везде помехи, по всем доступным мне частотам. Это орденский разведчик «развлекается», самолёт или, реже, корабль. Не очень часто они так, но и не сказать, что очень редко. Тренируются на нас. С украинской территории взлетают, запретов на полёты над отдельными странами тут никаких ещё нету. Летаем друг над другом, разведку ведём. Не признают, конечно, официально, что ставят помехи. Говорят, ничего не знают. Ну и наш в ответ беспилотничек автоматический им может лазерами в кабину посветить. Мы, мол тоже ничего не знаем, чей это беспилотник, раз вы не знаете, кто помех набросал в эфир. Сбивать пока не рискуем.

Короче, связи никакой нету. Что делать?! Метнулся к машине, мчаться в Береговой, хрен знает к кому там, корабль-то уже далеко, и с ним не связаться из-за помех. Вдруг слышу звук мотора с моря. Это сосед на своём поплавковом катере, переделанном из списанного гидросамолёта.

— Серёгааааа!

Спрыгиваю с обрыва. Сергей врубается быстро, и вот уже несёмся, мешаясь ежиным свадьбам, на восток, к дельте. Волнения на море почти нет, надо выбираться из лагуны. Ближайший пролив в рифе узок и извилист. Спускаюсь на поплавок из кабины, хватаю притороченный там багор и направляю на нужный курс, отталкиваясь от скал. Наконец, в открытом море. Понеслись.

Скорость, не берусь определить, какая. Самолётные приборы тут неверно показывают. Но весьма большая. Мелкие волны начинают бить слишком жёстко, приходится сбрасывать. Когда попадается волнишка повыше, удар уже опасен. Снижаем постепенно скорость ещё больше, плавающий растительный мусор всё чаще. Рифа справа уже нет, опреснённые рекой воды не дают жить кораллам. Река выносит много мусора, лишь-бы не наскочить на какое-нибудь дерево. Иногда целые плавучие растительные островки на пути.

Впереди по курсу (приходится его обогнуть) качает длинной шеей морской жираф. Обжирает плавучий островок, вынесенный рекой. Они вообще больше речные, чем морские, эти жирафы, но заметили их впервые в море у эстуария, потому и прилипло название «морские». Пожалуй, его можно сравнить с плезиозавром, только млекопитающий, теплокровный и растительноядный. Подплывая к берегу, объедает ветви. Или-же, опустив голову ко дну, жрёт водную траву. Тело с плавниками у него лёгкое, плавучее, нырять тяжело. Вообще, пловец из него никудышный, слишком медленный. Потому и еду добывает там, где она близка к поверхности воды. Безопасность, опять-же. Крупные наземные хищники не прыгают на него в воду, а чисто водные, акулы и т. п., не лезут на мель. Если-же нападает какой-нибудь крокодил или среднего размера хищный кит, то обычно получается взаимное уничтожение. В отличие от земного жирафа, на которого этот так похож мордой, рога подлинней и очень острые. Если хищник, набросившись, вцепляется в тушу, жираф с размаху успевает нанести очень глубокую рану, как правило, несовместимую с жизнью. Поэтому у хищников постепенно выработался рефлекс, не нападать на жирафа.

В эстуариях бедная фауна, для морских видов здесь слишком пресно, для пресноводных наоборот, уже слишком солоно. Потому и жираф, сюда заплывший вслед за зеленью, редко оказывается найден морским хищником. И «свадьбы» тут у них происходят, где никто не мешается. Есть даже развлекательный короткий круиз сюда из Берегового, поглядеть на их медленные парные танцы с обвивом шеями.

Ну наконец-то, вон и наш «беглец» показался вдали. Катамаран огибает громадную отмель, направляясь уже в один из рукавов реки. Мы срежем путь, благодаря нашей более мелкой осадке.

Начинается отлив. На обнажающейся грязи уже появились свиньи-падальщики, вышедшие из береговых зарослей. Ищут оставленную морем мелкую живность и дохлятину. Увидев нас, в панике несутся обратно в джунгли.

И вот уже на борту земснаряда. Капитан представляется:

— Багермейстер Синицын.

Лет 55 на вид, седой, седоусый. Как я узнал позже, успев покомандовать десантными кораблями, в разруху 90-х он «перешёл» в этот мир и стал тут шкипером самоходной баржи. Совершил множество рейсов с реки в Береговой и обратно. А это значит, что через Дельту. Понятно, чего это стоит. И вот теперь Синицын принял под своё командование наш замаскированный главный десантный флагман.

Сгоряча начинаю орать, на нервах, но под взглядом капитана осекаюсь, извиняюсь.

— Что вы здесь делаете?

— Согласно вашему приказу, исполняю условия договора с фирмой «Эльпиздук-Италиана».

Достаёт свою копию договора. Что за хрень? Другой текст! А подписи и печати? Переворачиваю лист. На втором листе всё подлинное. Вот так номер! Воспользовавшись тем, что наши подписи и печати имеются только на втором листе, другой текст напечатали на том-же оборудовании, что и подлинный.