Земля не своя - 2. Часть 3 «Рейд» - [4]

Из более-менее вменяемых теорий есть и ещё одна, достаточно мрачная. Согласно ей, наш предок-падальщик вынужден был переносить в руках к найденной еде камни, с помощью которых приходилось разделывать тушу, дробить кости для извлечения костного мозга, так как ни когтей, ни мощных клыков для разрывания не было. Так и привык ходить на задних, с занятыми руками.

Археологические находки последних времён, если я правильно их понимаю, указывают на то, что наш предок был прямоходящим ещё при жизни в лесу. При этом он сохранял возможность хорошо лазить по деревьям, хоть и делал это не так «круто», как это могут многие другие обезьяны, прямо «перепархивающие» с ветки на ветку (брахиация). А с дерева спускался, предполагаю, не ради суши, а ради воды. И не только ради водопоя. Ибо там, в воде, в мелких ручьях и болотцах, хватает всякой питательной белковой живности. Даже в современной земной средней полосе, ежели придётся заниматься выживанием без запаса консервов, надо идти к воде и ловить там лягушек, собирать ракушки, и не умрёшь от голода. Спускаясь попить водички, обезьяны, конечно, находили всякую живность, и им это понравилось.

В саванну, на опушки, видимо, тоже выходили, как это делают многие современные обезьяны. Ибо известно, что продуктивность гектара степи в растительной пище намного выше, чем гектара леса. Там много всяких клубней, корешков и злаков, а в лесу дерево с созревшими плодами не всегда легко найти. Но всё-таки выходящие в степи обезьяны не испытывают потребности всё время ходить на задних лапах.

А вот в речке без этого никак. Преимущество мелкой лесной речки перед крупной — в ней нет больших хищников, крокодилов. Зато лесной хищник может незаметно приблизиться, прячась за деревьями. Выход — отдалиться от леса по реке. Сухопутному хищнику теперь труднее подкрасться незамеченным, особенно при наличии специальных наблюдателей, которые есть у обезьяньих стаек. Наши предки уплывали от них и, может быть, ещё и кидались чем-нибудь в головы плывущих за ними врагов. Но для этого уже нужна река побольше, чем лесной ручей.

В большой реке, соответственно, большие крокодилы. От них уже надо удирать на сушу. В таких примерно условиях, в прыжках туда-сюда, думается, и продолжилось дальнейшее развитие человечества. В постоянном стрессе, в частой смене места обитания, что требует быстроадаптирующегося мышления. «Что нас не убивает, то нас развивает».

В древних саваннах и находят в основном археологи останки древнейших человекообезьян, не в лесу. Вылезать из реки в степь стоило как ради спасения от крокодилов, так и ради богатой растительной пищи, а также для ночёвки на отдельно стоящих деревьях. Из-за таких деревьев, может быть, происходили первые древние сражения вооружённых примитивным оружием обезьянолюдей с самым опасным врагом — с клыкастыми ископаемыми гигантскими павианами. И с себе подобными из другой стаи.

Надо как-то назвать нашего. А как? На ардипитека похож? Ну так пусть будет Арди!

Воспоминания прерываются постепенно нарастающим посторонним звуком. Это явно какой-то двигатель. Вскоре в темноте со стороны открытого моря начинает различаться движущийся нам навстречу объект. Сейчас, после «зимних холодов», в прибрежных водах тоже начинается своего рода весна, свечение моря. Микроорганизмы окрашивают поверхность моря то в серебристые, то в фиолетовые, то в багряные флюоресцирующие цвета, и вот теперь видны мерцающие буруны у корпуса приближающегося объекта. Это идёт по воде прибывший за нами английский гидросамолёт. Вернее, он только по сегодняшней принадлежности английский. А по производству канадский, переоборудованный из противопожарного Бомбардье 415. Грузимся, затаскиваем лодки и мешки со снарягой. Взлетаем. Тут есть оборудование для ночных полётов.

Стараюсь сохранять расслабленное состояние, чему способствует равномерное гудение двигателей. Мыслями стараюсь «растечься», оставаться спокойным в начавшемся приключении с неизвестным финалом.

Дома полно своих приключений. Некоторые летающие падальщики, став временно хищными стервятниками, так разожрались за сезон дождей на жабах и им подобных, что уже стали совсем не летающими. А зачем им было летать? Пища легко доступна в грязи, всегда вблизи, зачем было летать по мешающему дождю? Так и разучиться летать недолго.

Вот один такой и приковылял к нам на участок. Причём умудрился сделать это незаметно. А потом набросился на гуляющего мимо беспечного котёнка. На его беду (ящера, а не котёнка), вблизи старшая из девочек, Нина, тренировалась со своим мечём. Меч, хоть и не заточенный специально, благодаря хорошо поставленному удару нанёс глубокую, смертельную рану, так что незадачливого хищника и добивать не пришлось. Основной удар катаной, маки-учи, позволяет сильно ударить мечом или короткой палкой, когда знаешь как. Рукоятка у меча такая, что на ней хватает места как бы для трёх хватов, умещается три кулака. Правая рука держит меч возле гарды, а левая возле края рукоятки, при этом в некоторых японских фехтовальных школах даже настаивают, чтобы мизинец левой руки сползал на пятку рукояти. В результате такого хвата получается короткий рычаг.