Зеленая ночь - [95]
— Предатель ты! Душегуб! Но я-то из воды сухим выйду, а вот ты так и останешься ни с чем.
Керим завелся надолго, но мастер и головы не повернул. Стоял к нему спиной и спокойно делал свое дело.
Спустя два дня перед районным отделением милиции остановилась зеленая «Волга».
Из «Волги» вышел высокий белокожий мужчина в соломенной шляпе. Он пробыл в отделении около часу, и больше его никто в районе не видел. Говорили, что это муж старшей сестры Барата, что он приехал уладить дела шурина и перевести его на работу в Баку.
Говорили, что в Баку, в кооперативном доме, Барат купил себе трехкомнатную квартиру и спешит со свадьбой, чтобы увезти с собой Наргиз.
На стройке только и обсуждали это.
В обеденный перерыв Муршуд поделился с Ахмедом:
— Бахыш не велит мне идти на шоферские курсы. Что за мода, говорит, чуть кто из пеленок, так сразу в шоферы. Оставайся, мол, на стройке, изучи профессию каменщика.
— А ты не хочешь каменщиком?
— Таким, как уста Сафар, хочу. Кто же не захочет таким мастером стать? А только — смогу ли?
Помолчав немного, Муршуд зашептал, словно бы доверяя тайну:
— Сегодня в исполкоме дело Барата решается. Бахыш сказал.
Услышав это, Ахмед вдруг вскочил и, натянув рубаху, бросился к зданию райисполкома…
Добежал, остановился, заглянул в высокие занавешенные окна. Огляделся вокруг, узнал среди машин «Жигули» Барата и подошел к ним.
Из здания райисполкома поспешно вышел Барат и возле своей машины столкнулся с Ахмедом. Барат поглядел на пыльные туфли Ахмеда и спросил:
— Ты почему здесь?
Ахмед кивнул на занавешенные окна:
— Что тебе там сказали?
Барат вздохнул:
— Уволили меня.
— И все?!
— И все.
— В Баку переедешь?
— А ты откуда знаешь?
— Ты квартиру купил в кооперативе?
Барата позабавило волнение в голосе парня.
— И Наргиз с собой заберешь?
Белое лицо Барата порозовело, зубы сверкнули в насмешливой улыбке и тут же скрылись за плотно сжатыми губами.
Но и мгновенного их блеска было довольно, чтоб Ахмеду кровь бросилась в голову. Подпрыгнув по-петушиному, юноша схватил Барата за ворот новенькой батистовой сорочки и, дернув изо всех сил, разодрал ее до самого пояса. Задыхаясь от ярости, Ахмед заколотил кулаками по груди Барата. Открыв наконец глаза, он увидел вдруг, что Барат стоит, потерянно улыбаясь, подняв руки вверх. И эта улыбка остудила Ахмеда. Оставив Барата, он бросился прочь.
Ахмед вошел в районное отделение милиции и пошел по коридору, открывая двери одну за другой и заглядывая в кабинеты. Бахыша он нашел в самой последней комнате.
— Братец Бахыш… Я побил Барата… Вот, сам пришел…
Бахыш тяжко поднялся со стула, взяв Ахмеда за руку, вывел его из комнаты и потащил за собой по коридору. Как и в прошлый раз, под тяжестью шагов Бахыша прогибались половицы.
Бахыш открыл входную дверь и подтолкнул Ахмеда к выходу.
— Убирайся вон, и чтобы я тебя здесь больше не видел!
…Когда Ахмед добрел до моста с железными перилами, солнце уже клонилось к закату. Он сел боком на скользкую спину каменного барана и свесил ноги. Долго слушал журчание воды и думал, что скоро уйдет в армию и на прощанье подарит свой телевизор уста Сафару. И поручит ему присмотреть за домом. А вернувшись с военной службы, сам, собственноручно, отремонтирует дом, подправит подгнившее крыльцо, подновит веранду. Он не допустит разорения отцовского дома. Очаг шофера Алиша не погаснет…
Ахмед вдруг вспомнил Наргиз. Понятное дело, Наргиз тогда уже в районе не будет. Она будет жить в Баку, в кооперативной квартире Барата. И тут он вспомнил Барата, и странное желание вдруг овладело им: ему захотелось взлететь птицей и, кружа над людьми, крикнуть им: «Эй, люди, виновен не Барат, а тот мужчина в соломенной шляпе. Не позволяйте ему увозить Барата в Баку. А не то и в Баку станут воровать доски и цемент. И в Баку дома останутся недостроенными! Люди! Выселите из зеленой «Волги» человека в соломенной шляпе!»
Ахмед поднял голову и посмотрел на пламенеющий закат с полудиском солнца. Но прежней жалости к заходящему солнцу не испытал. Он знал уже, что солнце нигде никогда не ночует. Знал, что там, где солнце, ночи не бывает…
Перевод Г. Каграмановой.
РАССКАЗЫ
Перевод Т. Калякиной.
ПРИЖАЛИСЬ ДРУГ К ДРУГУ ГОРЫ…
Дядя Алемдар то и дело поглядывал на небо, ожидая, когда медлительное осеннее солнце доберется наконец до места, где положено ему быть в полдень. А солнце, как назло, было такое нерасторопное, ленивое; неподвижно висело над равниной, покрытой сухой, пожелтевшей травой. Потом солнце скрылось за белым облаком. Облако было огромное, вполнеба. Дядя Алемдар стал поворачивать стадо к ферме.
— А ну, двигай, хорошие мои! А ну, давай!
Опустив головы, коровы лениво похрустывали сухим пыреем. И сколько ни размахивал Алемдар посохом, стадо не двигалось с места. Пастух разозлился:
— А чтоб вы сдохли!.. Шевелись, чтоб вас волк сожрал!.. — Дядя Алемдар размахнулся и изо всех сил огрел палкой подвернувшуюся под руку корову.
Корова хлестнула себя хвостом по спине и повернула к пастуху меченную звездочкой голову. Обида стояла в ее холодных стеклянных глазах: «Чего лезешь? Совсем обалдел? Я две с половиной тыщи литров даю!»
Другим коровам тоже пришлось попробовать палки. Переставая жевать, они удивленно поворачивались: «Ты что, дед? Неймется тебе? Чего не даешь наесться?»
