Здравствуй, Марс! - [34]

— Зачем ты летишь? — спросила она.

— Хочу умереть достойно, — ответил он.

Подруга осталась и стала ухаживать за ним, применила какую-то полузапрещенную древнюю рецептуру знахарей из Центральной Мексики. И его здоровье, к удивлению медиков, стало улучшаться.

День старта приближался. Наш герой старался не думать о том, что с ним будет, когда подруга перестанет за ним ухаживать. Впрочем, это и без лишних размышлений было понятно.

«Я умру во время старта. Но лучше так, чем в кровати от болезни», — это он знал точно и такой исход его вполне устраивал.

За неделю до старта подруга объявила, что летит вместе с ним. Он удивился. Не знал, радоваться или печалиться. Его жизнь будет продлена, потому что она продолжит ухаживать за ним уже после того, как связь с Землей будет прервана. Осталось понять, хорошо ли это?

Уже в корабле они попрощались. Не верили, что герой переживет старт, но старались не показывать вида, вновь и вновь повторяя: «У нас все будет хорошо». И обошлось. Долгий полет в невесомости благотворно сказался на здоровье нашего больного, он чувствовал себя все лучше. Во многом благодаря тому, что на корабле рядом с ним оказалась заботливая женщина. Свободное время они проводили в беседах о самых невообразимых вещах. Наш герой был счастлив. Он только сейчас понял, как много потерял, что не общался со своей подругой все эти годы. Иногда ему казалось странным, что подруга появилась именно тогда, когда он больше всего нуждался в ее присутствии. Во время посадки на планету он умер.

— Грустно получилось, — сказал Логов. Он ожидал, что Вик придумает для своей истории счастливый конец.

— Дело не в этом. Сам подумай, если бы придуманный мною герой выжил, то притчи бы не получилось. Тебе было бы сложнее решать свою проблему с Мартой.

— А кстати, как твое здоровье? Сочинение истории не повредило тебе?

— Вроде бы нет. Будем считать, что меня окончательно излечили. Не забыть бы убраться с Земли, когда придет срок, — сказал Вик задумчиво.

— Хорошо. Теперь тебе придется объяснить смысл своей притчи. Прости, ты не про себя ли написал?

Вик сделал вид, что не понимает намека Логова.

— Собственно, вот это и есть настоящая литература. Из самых неожиданных кусков возникают новые смыслы, для каждого читателя свои.

— Как твой рассказ поможет мне?

— А вот этого я не знаю, — рассмеялся Вик. — Это уж ты сам. Правильнее было бы, если бы я спросил тебя: «Как тебе помог мой рассказ»?

— Мне нужно подумать?

— Да.

— Но я бы и так думал о Марте.

— Теперь тебе будет легче, у тебя появились подсказки.

— Понятное дело, она у нас — героиня, а я должен страдать! — сказал Логов.

29

Проснувшись утром в субботу, Логов вспомнил, что его земной жизни подошел конец. Ему предстояло в самый последний раз в жизни использовать для своего завтрака привычные земные продукты. Он не сообразил, что нужно подготовиться специально. Пришлось довольствоваться обычным меню. Чашка свежезаваренного кофе. Запах молотых кофейных зерен следовало запомнить особо. Бутерброд с хлебом, маслом, сыром и колбасой. Еще он сварил себе крутое яйцо. Потом надкусил свежий огурец, съел яблоко и киви. Наелся.

Отныне ему придется пользоваться полуфабрикатами, а когда они закончатся — на всю жизнь не напасешься, их заменят питательные водоросли, которые будут составлять основную часть рациона. Как обещают биологи, ничто не помешает им произрастать в марсианских теплицах.

Он прощался не только с едой, но и с привычными вещами, окружавшими его всю жизнь. Да, он слышал, что нельзя становиться рабом неодушевленных предметов, однако кое-что лишнее себе позволял. У него была своя любимая чашка, из которой он предпочитал пить кофе или чай, и любимая чайная ложка, которую только он мог отличить от десятка других. Логов с неожиданной тоской осмотрел покидаемое им навсегда помещение. О каких-то вещах он никогда не вспомнит, о недоступности других будет сожалеть.

Но тут ничего не поделаешь. Пользоваться ложками, распечатанными на принтере, ему пока не приходилось, но он не видел в этом особой трагедии. В конце концов, можно было распечатать точную копию любой ложки, она ничем не будет отличаться от той, что он оставляет на Земле. Так можно будет поступить с любой другой вещью, внешний вид которой для него, по каким-либо причинам, будет важен.

А вот как быть с запахами, вкусом, сопутствующими звуками? На этот вопрос Логов ответил себе сам: «Нам придется обходиться воспоминаниями». Если на Марсе появится своя цивилизация, то самым ценным товаром для новоявленных марсиан станут воспоминания. Нужны будут не только писатели, способные сохранить ту часть прежней, земной жизни, которую можно выразить при помощи слов, но и совершенно неожиданные творческие способы сохранения впечатлений. Обязательно появятся люди, которые займутся воспроизводством и продажей запахов, например, новым марсианам будет интересно вспомнить, каков он, запах только что смолотого кофе. Или шашлыка. Или порции виски. Или коровьей лепешки. Или фиалки и других цветов.

Но особенно важно будет сохранить память о вкусе самых разнообразных продуктов питания. Народ на Земле привык к тому, что пища отличается по вкусу. Более того, люди стараются выбирать еду по этому признаку. Что-то им нравится, что-то нет. Поскольку переселенцы будут лишены такой возможности, у них обязательно возникнут психологические проблемы, которые придется решать.