Здесь мой дом - [4]

Агитация юных коммунистов за Аксолсона, вся выборная работа были серьезным и даже опасным делом (Эйно это знал), ибо совсем недавно Компартия Канады была объявлена вне закона и семь членов ЦК, в том числе близкий Эйно человек, добрый, чуткий Амос Тобиас Хилл, были упрятаны в тюрьму. Среди этих семи был и приятель отца украинец Бойчук.

В те годы в Канаде была создана организация под названием «Техническая помощь Советской Карелии». Эйно мало что знал тогда о Карелии. На выручку, как всегда, пришли родители. Длинными зимними вечерами отец рассказывал сыну о Севере, о песнях, записанных знаменитым Лённротом, читал руны «Калевалы», а мама пела карельские и финские песни. Эйно разворачивал карту, вглядывался в очертания далекого края, закрывал глаза и воображал, будто он плывет в лодке по быстрой реке, перебирая струны таинственного инструмента с прекрасным названием кантеле. Эйно вдруг захватила народная музыка. Он стал торопливо изучать ноты, но как сделать самому кантеле, как оно устроено, ни отец, ни его земляки-шахтеры не помнили.

Дождливой осенью в вечерних сумерках Эйно ставил капканы у реки, ловил ондатр. Зимой сдал шкурки и на вырученные 10 долларов купил скрипку. Играть учился сам — денег на репетитора не было. Сначала ничего не получалось. Мать посмеивалась — всех мышей распугал, телята в сарае беснуются от такой музыки. Скрипка проявляла характер, но и Эйно показал упорство. Через год он наконец сыграл друзьям отца финскую народную песню «Лесные цветы», сыграл чисто, без запинок. Шахтерам понравилось, и они дружно решили: теперь Эйно может выступать перед людьми, скажем, играть в клубном оркестре, если возьмут.

В оркестр взяли через полгода. Первый настоящий концерт, на котором выступил Эйно, был организован обществом «Техническая помощь Советской Карелии». Весь сбор от него шел в фонд помощи Карелии. Председатель общества Йоган Латва, приехавший в эти дни в Эдмонтон, где проходили собрание и концерт, крепко пожал руки самодеятельным артистам, похвалил Эйно:

— Молодец, тракторист, что играешь песни наших отцов и дедов. В музыке — душа народа. Песня помогает в беде, с песней вырастают крылья. А теперь, тракторист, о другом. Слыхал ли ты, что через нашу организацию трудящиеся Красной Карелии приглашают финнов на работу? Гарантируют твердый заработок, интересное дело. А главное — можно потрудиться на социализм! В первую очередь им нужны токари, механики, строители, трактористы. Что скажешь, парень?

Слова эти запали в душу. Все чаще и чаще думал о них Эйно, потом поделился со своей невестой Айли. Та тоже искала постоянную работу, служила сезонной прачкой, поварихой.

— Пять лет мы с тобой знакомы, любим друг друга, а пожениться не можем — жить негде. Поедем в Карелию, — уговаривал Эйно невесту.

— У меня мама болеет, ты же знаешь. Да и страшно как-то, далеко. Хотя мне очень хочется хоть одним глазком взглянуть, как они там без буржуев жизнь устроили.

Эйно завел разговор об отъезде дома. Отец сразу же одобрил эту идею, обнял сына, а мать — в слезы.

— Едем всего на два года, — утешал ее Эйно. — Не мы одни, многие едут. А что здесь, в Канаде? Кому мы тут нужны? Работы почти нет, завтрашний день как в тумане. Фермер обирает, своего дома нет и не будет. Нам терять нечего, кроме своих цепей! А там! Там люди строят новую, свободную жизнь. Нет ни фермеров, ни кулаков, ни жадных фабрикантов.

Вскоре Эйно и Айли поженились. Пришли друзья отца, товарищи из клубного оркестра, комсомольцы. Бедный был стол, зато весело в тесной комнате.

В августе 1932 года пришло разрешение на выезд. Молодые стали собираться в дорогу. Родственники, соседи несли кто что мог: ношеные, но еще крепкие сапоги, заячью шапку, комбинезон, рукавицы, молоток и рубанок — все пригодится в новой жизни. Эйно все свои сбережения отдал на проезд.

В Торонто их группу провожал сам Латва, вернул к большой радости каждого по 10 долларов — удалось приобрести билеты в каюты ниже классом. На эти деньги многие купили слесарные инструменты, наборы гаечных ключей, двуручные американские пилы «кроскот».

Отплывали из Галифакса. И там в порту, за час до посадки, Эйно услышал крики мальчишек-газетчиков:

— Кончина красного фермера!

— Карл Аксолсон покончил жизнь самоубийством!

— Бесславная смерть в петле левого кандидата в парламент!

Эйно схватил газету, стал вчитываться, и газетные строчки поплыли перед глазами. Не верилось, что такое могло случиться! Почему? Он, коммунист, пламенный оратор, любимец рабочих, прошедший сложный путь борьбы в Соединенных Штатах, Канаде. Он, не раз изобличавший политику буржуев, великий оптимист, твердый бескомпромиссный боец, не шедший ни на какие сделки с совестью. Он, верный друг и соратник знаменитого певца американских рабочих Джо Хилла. А как кончил Хилл? Его убили!

Эйно тряс газетой, заикаясь, рассказывал Айли о встречах с Аксолсоном, когда создавалась «Организация друзей Советского Союза» и нужно было доставать книги, фотографии о стране Ленина. (Через много лет, встретившись на курорте в Сочи с канадскими активистами профсоюзного движения, Эйно узнал, что Аксолсон был повешен наемниками капиталистов, но дело это власти замяли.)