Затонувший лес - [10]

Звуки смешивались в нестройное пение, и Фейн закрыл глаза.

После нескольких лет в лесу он представить не мог, каким громким бывает железо в людском городе. И он бы ушел, но нужно было ждать.

Одновременно проводилось самое меньшее два поединка: участники сменяли друг друга, деньги споро переходили из рук в руки – и в освободившийся круг вступили новые бойцы.

Бои в кантрефе считались незаконными, потому что налоги с выигрыша на ставках никто не платил. Но как ни выпалывали запретные забавы, они снова сорными травами всходили на этих землях тут и там. Отдушина для всякого, кто желал лучшей жизни и не боялся рискнуть сбережениями. Бойцы и сами могли набить мошну, если ставили на себя и не проигрывали.

И если не умирали.

Опасность только придавала увеселению остроты. Какая-то старуха играла на флейте и барабанчике, а зрители в промежутках между боями оживленно болтали.

Фейн посмотрел на Блодейн.

– Спасибо, – сказал он. – За угощение.

Женщина бросила на него задумчивый взгляд:

– Подумала, что должна тебе, раз уж ты сдал мне бой.

Фейн постарался не выдать удивления:

– С какой стати мне так поступать?

– Вот и я о том же хотела спросить. Ты ни разу не ударил меня. Даже не попытался. Только вид делал, что бьешься. Молотил кулаками по воздуху, но я-то обманные движения сразу вижу. – Блодейн поджала губы. – Это потому, что я женщина? Я ведь запросто могу отметелить тебя еще раз.

– Нет-нет, ничего такого, уверяю тебя. – Фейн мотнул головой. Ну, хоть тут не соврал.

Блодейн в несколько глотков осушила кружку.

– Ты ни разу не победил, – сказала она. – С тех пор, как появился тут, только и проигрываешь да теряешь деньги.

– Может, я не такой хороший боец, как остальные?

Блодейн постучала пальцем по пустой кружке.

– Знаешь, о чем я подумала? Ты затеял мошенничество. Будешь проигрывать, пока на тебя не перестанут ставить. Тогда все поставишь на себя и начнешь уже драться. Победишь и с полным кошелем двинешься в соседний город.

Фейн ошарашенно рассмеялся. Он много какие неприятности предвидел, но чтобы другой боец принялся вот так дознаваться… Этого он не ждал. Обычно люди в своих победах не сомневаются. Они либо слишком жадны, либо чересчур благодарны.

– Вас послушать, так я прямо заправский жулик, леди Блодейн.

Она пристально посмотрела на него:

– Ты здесь не просто так. Зачем ты пришел, если не побеждаешь в боях?

– А может, мне компания нравится? – улыбнулся Фейн.

– Или нравится битым быть. – Блодейн кивнула на его синяки.

– Может, я этого хочу? – ответил он откровеннее, чем надо бы.

Блодейн уставилась на Фейна, и он шумно выдохнул. Он привык изъясняться двусмысленно, используя правду и как щит, и как оружие, а вот люди так не умеют: они либо лгут, либо нет. Слишком долго Фейн пробыл в Аннуне, разучился говорить без затей. Какое-то время он еще мог притворяться таким, как все, но за две недели среди бойцов подустал.

При желании Блодейн легко бы доставила Фейну хлопот, но он надеялся, что до этого не дойдет. Она хотела что-то сказать, однако тут человек, стоявший на ящике, закричал:

– Вызов брошен! Еще никто не побеждал Блайта из Хавн-Глауога.

Блодейн резко вскинула голову. Еще мгновение назад дружелюбная и расслабленная, она подобралась, словно хищный зверь.

– Ну наконец. Я уж думала, не придет.

Фейн не сразу понял, о чем она, и ошеломленно спросил:

– Ты что, с Блайтом собираешься драться?

Блодейн даже не обернулась. Ее взгляд был прикован к мужчине, широким шагом направлявшемуся к одному из кругов. Толпа расступалась перед бойцом, да так спешно, что кто-то запнулся о соседа и сразу несколько человек повалилось на пол. Крикун тем временем продолжал перечислять невероятные победы и достоинства Блайта: выигранные схватки, силу рук, крепость кулаков и как Блайт однажды выжил, сцепившись с аванком[4]…

Последнее – совсем уж сказки. Фейн хмыкнул бы, но ему сейчас было не до смеха.

– С ума сошла? – прошептал он. – Ты хоть знаешь, что это за человек? За что его прозвали Волком?[5]

– Да, – просто ответила Блодейн. – Знаю. Зачем я, думаешь, сюда пришла?

Выходит, Фейн ошибался. Он-то считал, Блодейн здесь только ради денег, хотя ее манера боя, яростные, короткие выпады выдавали глубоко засевший гнев. Стоило раньше догадаться.

– Блодейн, прошу… Может быть, это для тебя важно, но…

Блодейн зло ответила:

– Жила-была маленькая девочка. Сирота. Ее, видишь ли, приютил мельник. Дал еду, одежду, кров. Но не прошло и месяца, как приехал Блайт из Хавн-Глауога. Он и его отряд наемников потребовали постоя на ночь и заняли мельницу. Когда же мельник воспротивился, Блайт поджег мельницу. Вместе с той девочкой.

Фейн ощутил горечь во рту.

– Мельник пошел к владыке кантрефа, – продолжала Блодейн. – Стал просить суда, но Блайт же отличный солдат, он же так хорош в бою. Сколько бы домов он ни спалил, сколько бы костей позади ни оставил, никто ему слова не скажет. Мельник – мой двоюродный брат, и теперь у него ни дома, ни пропитания. Он каждый день оплакивает ту девочку.

– И ты решила отомстить за его приемную дочь? Собираешься вызвать Блайта на поединок?

– Никто не хочет вставать у него на пути. Никто его не остановит. Пока он с дружками, мне его не достать. Зато в бойцовском кругу он мой. И я не стану смотреть, как эта скотина калечит других.