Заповедными тропами зарубежных стран - [87]
Табунок антилоп импал
У самцов импал длинные лировидные рога
Фото А. Банникова
После ленча мы отправляемся в научный центр Цаво, лежащий в нескольких километрах от отеля. Научный центр — это целый небольшой городок с длинным одноэтажным лабораторным зданием, гаражами, мастерскими, складами и коттеджами для научных сотрудников. Как и отель, научный центр утопает в цветах. В лабораторном корпусе нас встречает Вальтер Леотольд, швейцарец, работающий по контракту с Управлением национальных парков Кении. Вальтер невысок, худощав, подвижен и на вид ему не дашь больше тридцати лет. Несмотря на молодость, он уже известен как прекрасный этолог, как специалист по копытным. Он встречает нас как старых друзей: наше первое знакомство состоялось несколько лет назад в Москве, где Вальтер был участником Международного конгресса биологов-охотоведов.
Осмотр лабораторий не потребовал много времени: в комнатах только столы с картотеками, с пишущими и счетными машинками да на стенах превосходные карты парка: ботанические, геологические, геоморфологические. Чувствуется, что вся работа не здесь, а в природе, в поле, что рабочее кресло сотрудников научного центра — это сиденье лендровера. И Вальтер торопит нас — ему хочется показать Цаво, показать не снаружи, как смотрят туристы, а изнутри, интимно, так, как показывают другу самое близкое и дорогое. Да и нам хочется того же, но мы все-таки задерживаемся у склада научных материалов: зрелище просто фантастическое. Склад — это просторный двор, где прямо под открытым небом лежат сотни и тысячи слоновьих черепов… Длинными правильными рядами, от совсем мелких к крупным и далее к огромным, белые, сверкающие на солнце черепа без бивней занимают всю площадь двора. А двор не менее полугектара! По стенам его — сплошные многоэтажные стеллажи, которые также тесно заставлены черепами носорогов. Черепа собраны с помощью вертолетов на территории парка, и по ним зоологи определяют возрастной состав погибших естественной смертью слонов и носорогов. Вполне научная коллекция, но почему-то от этого зрелища остается на душе тяжелый осадок.
Наконец, мы усаживаемся в лендровер, и Вальтер, выведя машину за ворота городка, сразу же сворачивает прямо в буш. Корявые сучья громко скребут по кузову, невидимые в траве рытвины и поваленные стволы заставляют автомобиль делать какие-то судорожные рывки, но все это никак не отражается на поведении нашего гида: все внимание его сосредоточено на окружающих кустарниковых зарослях, на дорогу он даже не смотрит, лишь коротким «sorry» сопровождая особенно буйные прыжки лендровера. Чувствуется, что Вальтер проводит за рулем бóльшую часть жизни.
Не проходит и десяти минут, как он резко останавливает машину и молча указывает рукой в буш. Секунда — и мы тоже видим то, что привлекло его внимание: на крохотной прогалине замер малый куду. Поразительной, редкой красоты антилопа! Стройное литое тело на высоких сильных ногах, маленькая узкая голова, чуткие уши и закрученные в пологую спираль черные с желтоватыми кончиками рога. На боках животного по голубовато-серому, пепельному фону точно острым мелком проведены тонкие белые полосы, образующие удивительно нежный, как бы колеблющийся рисунок. Недаром, нет, недаром Лесли Браун, один из лучших современных знатоков африканских зверей, назвал малого куду «аполлоном среди антилоп».
Что-то необычайно верное звучит в этом на первый взгляд пышном сравнении.
Секунды, отпущенные нам для того, чтобы любоваться редким животным, кажутся часами. Но вот куду поворачивается и почти тотчас же исчезает за кустами. Слева слышится легкий шорох — и мы видим двух безрогих самок, мгновенно мелькнувших и растаявших среди ветвей.
Малый куду — антилопа редкой красоты.
Фото А. Банникова
Свидание с куду окончено. Мы видим, как Вальтер достает из парусиновой сумки, висящей на спинке сиденья, пачку картонных листков, скрепленных на манер книги. Перелистав пачку, он протягивает нам один лист. На листке приклеено несколько фотографий самца малого куду: вид справа, вид слева, вид в фас. Здесь же схематический рисунок белого узора на боках животного, миниатюрная бланковка Цаво с какими-то отметками и цифра 27. Сначала мы ничего не понимаем, но уже несколько фраз оказываются достаточными, чтобы ввести нас в курс дела.
Каждый зоолог знает, какие прекрасные перспективы в изучении миграций и территориальных отношений сулит мечение животных. Но надевать им на шею специальный пластиковый ошейник или укреплять цветную метку ухе и трудно, и ненадежно, и опасно: при отлове зверь может быть травмирован. Африканские зоологи нашли новый способ метить животных — опознавать их без всяких меток. Основу здесь составляет то, что рисунок окраски уникален, неповторим, как дактилоскопический отпечаток. И вот теперь на каждое животное заведено своего рода «досье», где на фотографиях или рисовальных схемах указаны те особенности, которые любой ситуации позволят опознать именно это животное. Ему присваивается порядковый номер, а затем на карте регистрируется каждая встреча. Точки на карте говорят не только о перемещениях зверя, но и о степени стабильности целых группировок. Конечно, такой метод более эффективен в отношении полосатых и пятнистых зверей — жирафов, зебр, куду, гепардов, леопардов. Но мы просмотрели пачку таких «досье», посвященную слонам, и убедились, что сравнительно легко можно держать в памяти десятки и сотни животных, которые на первый взгляд кажутся одинаковыми. Легкие, почти незаметные пятна на морде льва, остающиеся от его «детского» наряда на всю жизнь, небольшие отклонения в форме рогов импал, водяных козлов и газелей, шрамы от царапин — все это может заметить опытный и внимательный взгляд. Наконец, сама манера держаться, выражение глаз зверя, если можно так сказать, настолько индивидуальны, что не видеть этого может только человек, мало знающий животных и не старающийся их узнать.
